18 апреля 1922 года во Франции была окончательно утверждена первая после окончания войны кораблестроитель­ная программа, В числе прочих кораблей в ней предусматрива­лась постройка шести крупных эскадренных миноносцев, полу­чивших во французском флоте классификацию контр­миноносцы (Contre Torpilleurs). Их готовность намечалась в 1926-1927 годах. Меньше чем через год, 26 февраля 1923 года был выдан первый заказ на строительство "Tigre", а уже летом 1925 года на нем начались предварительные испытания. Пройдя в октябре официальные приемные испытания он еще в декабре того же года был зачислен в строй флота. За ним в течение 1926-1927 года последовали еще пять серийных кораблей. Ста­тья о этих кораблях помещена в "Бриз" 4/1995.

Принципиально эти корабли типа "кошек" имели боль­шое значение во французском военном кораблестроении. Очень важным новшеством явилась сборка корпуса кораблей по про­дольной системе набора - до этого французы строили легкие корабли только по поперечной системе. Помимо прочих досто­инств, таких как усиление продольной прочности при увеличении длины и ряда других, это позволило также сэкономить почти 100 тонн водоизмещения, использованных для усиления вооружения и увеличения боезапаса. Следует отметить, что последующие французские контр-миноносцы и эсминцы строились также по продольной системе набора.

С 1927-го по 1931 год шестерку "Jaguar'oв" программы 1922 года сменили на стапелях восемнадцать следующих контр­миноносцев бюджетных программ 1925-1928 годов, строящихся несколькими сериями, но имеющими примерно одинаковые величину и вооружение. Их проекты создавались и совершенст­вовались французским военно-морским проектным бюро (Service Technique) под руководством главного строителя флота Антуана (IGM - Ingeneur General Marine Antoine). Характерной чертой их также была внешняя схожесть, и в частности силуэт с четырьмя наклоненными назад дымовыми трубами, расстав­ленными попарно. В связи с этим все корабли обычно объеди­няются в одну группу и известны среди морских историков как контр-миноносцы - "четырехтрубники".

По сравнению с предшественниками они были почти на 300 тонн крупнее, имели вдвое более производительные котлы, позволявшие обеспечивать мощность 16.000/20.000 лс (вместо 10.000/11.000 лс на прежних кораблях), турбинные агрегаты, развивающие в нормальных условиях мощность 64.000 л.с. (против прежних 50.000 л.с.). Проектная скорость 35,5 - 36,0 узлов (в зависимости от серии) не была больше, чем на "Jaguar'ax", но фактическая скорость оказалась заметно пре­взойденной - на ходовых пробах и официальных испытаниях они довольно легко достигали 40 узлов и даже больше.

Эта группа контр-миноносцев строилась несколькими сериями. Две первых включали по три корабля, следующие две серии были числено больше и включали по шесть кораблей. Как уже говорилось, примечательной особенностью всех восемна­дцати контр-миноносцев было однообразие их силуэта. Все корабли имели по четыре слегка наклоненные дымовых, трубы, установленных парами примерно в середине корпуса и две мачты, из которых носовая была выполнена треногой из легких конструкций. Однако фактически их конструкция не была настолько же схожей как это определялось силуэтом - главным образом, вследствие последовательных усовершенствований в таких важных вопросах, как остойчивость и боевая мощь артил­лерии. Помимо этого, контр-миноносцы типов "Aigle" и "Vauquelin" имели особенные формы корпуса, отличающиеся от их предшественников. В большей степени это касалось кормо­вой части. Имелись и внешние отличия, такие как размещение прожекторных площадок и платформ торпедных аппаратов.

Ниже приведены имена и характеристики этих восем­надцати кораблей. Они приведены в порядке принятия их бюд­жетных программ строительства.

Как уже упоминалось корпус кораблей собирался по продольной системе набора. Внешний вид имел некоторое сход­ство с предшествующим типом "кошек" - высокий (около 7 мет­ров над ватерлинией) полубак на протяжении примерно 2/5 дли­ны корпуса, компоновка надстроек, размещение торпедных аппаратов и орудийных установок, слегка наклоненные назад дымовые трубы, носовая треногая мачта и легкая мачта в корме, одинаковые образования оконечностей с сильно наклоненным вперед форштевнем и круглой и довольно широкой кормой, заваленной внутрь. Основные отличия заключались в количест­ве труб и подпорах грот-мачты на кораблях типа "Jaguar". Кроме того, более поздние контр-миноносцы серий "Milan" и "Vauquelin" имели иную форму кормы - обычного крейсерского типа с разва­лом наружу, и кроме того отличались расстановкой торпедных аппаратов, что впрочем мало изменило боковой силуэт.

При некотором увеличении длины и ширины корпуса относительные коэффициенты практически не изменились - L/B = 11.35 на "Lynx" и 11,0 на "Milan" и "Vauquelin"; Т/В=0,326 на "Lynx" и 0,331 на "Milan" и "Vauquelin". Это говорит о том, что французские конструкторы не стремились как-то кардинально изменять обводы корпуса для достижения более высокой скоро­сти. а решали эту проблему простым увеличением мощности механизмов. По всей вероятности этого не требовало и морское командование, вполне удовлетворенное результатами испыта­ний кораблей типа "кошек".

Вообще же, основные изменения производились толь­ко в вооружении и энергетической установке, что вполне объяс­нимо в связи с неизменностью задач, предъявляемых флотом к данному классу кораблей, при этом важно отметить, что предпо­лагаемая при проектировании величина кораблей не позволяла придать им черты легкого крейсера-разведчика, хотя многие из предъявляемых им задач, традиционно были присущи именно классу крейсеров. Это подтверждается также и тем. что на контр-миноносцах прослеживается явное преобладание артил­лерийского вооружения над торпедным. То. что большая даль­ность плавания не относилась к основным требованиям объяс­няется тем, что контр-миноносцы создавались конкретно против итальянских кораблей для действий на сравнительно неболь­шом и насыщенном морскими базами средиземноморском теат­ре. А так как итальянский флот стремился к господству только в Средиземном море, то и для борьбы с ним не требовались корабли с большой дальностью плавания. Однако, как оказа­лось, в ходе предстоящей войны французскому флоту пришлось больше сражаться со своими "союзниками", чем с итальянцами.

Корабли практически не отличались между собой по составу вооружения. Контр-миноносцы типов "Bison" и "Valmy" получили на вооружение по пять 40-калиберных 138,6-мм ору­дий модели "24" на одинарных лафетах, прикрытых защитными щитами. Характеристики этого орудия были очень близки к ору­дию 130-мм калибра модели "23", которыми вооружались все 1500-тонные эскадренные миноносцы, постройки начиная с 1924 бюджетного года. Хотя разница в калибрах была незначительна веса снарядов отличались более разительно - 40,4 кг против 32 кг у 130-мм пушки. Учитывая ручное заряжение орудий и доста­точно большой вес снаряда практическая скорострельность 138-мм орудия оказалась незначительной и не превышала 5-6 вы­стрелов в минуту, хотя теоретически скорость стрельбы могла быть и большей. Влияла на скорострельность также не совсем удачная конструкция откидных затворов (culasse a secteurs echelonnes), принятая на этих орудиях.

Максимальная дальность стрельбы достигала 19 км при возвышении орудия +35 градусов, но точность стрельбы по всплескам можно было корректировать только на дистанциях не более 13 км, и лишь в ясную погоду и при спокойном море это удавалось и на больших дистанциях. Дополнительную трудность корректировки на дальних дистанциях составило относительно большое время полета снаряда, например, расстояние 9000 метров снаряд преодолевал за 17,6 секунд. Объяснялось это большим весом снаряда и его слишком малой начальной скоро­стью вылета, равной примерно 700 м в секунду.

Следующая серия "хищных птиц" получила на воору­жение новые 138,6-мм орудия образца 1927 года. Эти пушки были созданы с учетом опыта изучения замечательных немецких 150-мм орудий с трофейного эсминца "Amiral Senes". По своим механическим параметрам новые орудия модели "27" мало отличались от предыдущего образца, однако замена затворов откидного типа на полуавтоматические клиновые (culasse a coin horizontal) существенно увеличила теоретическую скорострель­ность - до 12, и даже 15 выстрелов в минуту. Этому способство­вало также принятое в установках уменьшение высоты стойки лафета (tourillons), из-за чего, впрочем, уменьшились возвыше­ние ствола орудий до +28 градусов и, соответственно, макси­мальная дальность стрельбы, которая теперь лишь на 1700 метров превышала дальнобойность новых 120-мм орудий итальянских эсминцев. Тем не менее, значительно усовершен­ствовав само орудие и его лафет, конструкторы практически не сделали ничего для улучшения системы подачи боезапаса из погребов на перегрузочные посты, также как и с постов к оруди­ям. При большом весе снаряда (этот вес считается почти пре­дельным для ручного заряжения) это оказалось существенным недостатком и свело на нет новые усовершенствования артсистемы, в результате чего ее скорострельность резко уменьши­лась и во многом зависела от мышечной силы артиллеристов.

Помимо прочего новая артсистемы модели "27" были оборудованы устройством дистанционного наведения (telepointee) по вертикали и пеленгу, а также устройством дистанционного управления (telecommandee en direction).

Немаловажное значение для точности стрельбы и управления огнем имело также и первоначальное отсутствие на всех контр-миноносцах достаточных средств наблюдения и управления стрельбой. К примеру, имелся только один дально­мер, работающий по принципу совмещения изображений (telemetre a coincidence) с базой объективов 3 метра. Положение несколько улучшилось только через несколько лет, когда во французском флоте появились стереоскопические дальномеры. Начиная с конца 1935 года контр-миноносцы новейших типов постепенно были дооборудованы одним 5-метровым стерео-дальномером на верхнем мостике (вместо 3-метрового) и одним 4-метровым стереодальномером на кормовой надстройке. Прав­да, следует отметить, что это не было сделано на шести наибо­лее старых кораблях типов "Bison" и "Valmy".

На всех контр-миноносцах боезапас был одинаков и включал по 150 выстрелов на каждое орудие.

Если оценивать зенитное артиллерийское вооружение контр-миноносцев с современных позиций, то оно конечно же выглядит совершенно недостаточным. Однако, учитывая взгля­ды 30-х годов на возможности авиации, а в то время прослежи­валась явная недооценка этого, очень быстро развивающегося рода морского оружия, можно однозначно утверждать, что зе­нитное вооружение кораблей вполне соответствовало сущест­вующим доктринам командования французского флота (да и не только французского). Только наступившая война показала ошибочность довоенных взглядов на зенитное вооружение.

Штатный состав зенитной артиллерии на контр­миноносцах составляли четыре 37-мм полуавтоматических зенитных пушки модели "25" на одинарных лафетах, а также добавленные позже четыре 13,2-мм тяжелых пулемета модели "29" на спаренных лафетах модели "31". Первоначальный вари­ант довооружения предусматривал четыре 8-мм пулемета Hotchkiss модели "14" на спаренных лафетах модели "26", одна­ко он был пересмотрен уже при первых обсуждениях из-за не­достаточности калибра. Довооружение проводилось в начале 30- х годов, а замена 8-мм пулеметов на 13,2-мм была произведена через несколько лет. Например пулеметы для последней серии "Vauquelin" были заказаны 18 июня 1931 года и установлены в начале 1934 года. Такой состав зениток сохранялся без измене­ний на всех кораблях вплоть до начала Второй мировой войны. И только в 1940 году на части из них он был незначительно усилен, о чем будет рассказано позже.

Шесть первых кораблей типов "Bison" и "Valmy", а так­же четыре серии "Albatros". по аналогии с первыми контр­миноносцами типа "Jaguar", получили на вооружение два трех­трубных торпедных аппарата модели "28-Т" для торпед калиб­ром 550 мм. Они были установлены в промежутках между па­лубными надстройками в диаметральной плоскости. При таком размещении сектора стрельбы аппаратов были довольно сильно ограничены из-за сравнительно большой ширины корпуса ко­раблей - на каждый борт по 30 градусов в нос и корму от травер­за. При большем развороте аппарата торпеда при выпуске из аппарата могла задеть хвостовым оперением за борт собствен­ного корабля.

Восемь остальных контр-миноносцев "L'Epervier", "Milan" и шесть типа "Vauquelin" имели уже по семь таких же торпедных труб с иным размещением. Кормовой трехтрубный аппарат модели "28-Т" был установлен в диаметральной плос­кости аналогично предыдущим кораблям, а носовые два сдво­енных аппарата модели "28-D" установлены непосредственно у бортов корабля, что значительно увеличило их углы стрельбы.

Корабли комплектовались торпедами модели "23-D" длиной 8,57 метров и весом по 2105 кг (при веса взрывчатого вещества 415 кг). Дистанцию в 9 тысяч метров торпеды прохо­дили за 8 минут, имея на исходе скорость 40 узлов, а 13 тысяч метров за 13 минут, сохранив скорость 35 узлов.

Противолодочное оружие эсминцев включало два бомбосбрасывателя и 4 бомбомета, что также соответствовало установкам того времени и считалось достаточно мощным, хотя отмечалось, что бомбосбрасывателей (и самих глубинный бомб) могло быть и больше. Однако, здесь следует учитывать проект­ное предназначение кораблей в большей степени для борьбы с эсминцами, чем с подводными лодками.

Оба бомбосбрасывателя размещались в корме Для них имелся комплект глубинных бомб из 24 штук на кораблях типа "Bison" и "Valmy" и из 16 штук (еще 8 в боепогребе) на ко­раблях трех последующих серий. Бомбы, имевшие вес по 200 кг и калибр 242 мм, хранились на специальных стеллажах, непо­средственно соединявшихся с бомбосбрасывателями. Помимо бомбосбрасывателей предусматривались четыре бомбомета типа "Thornycroft" с размещением побортно в средней части корабля. Для них полагались 12 бомб калибром 125 мм и весом по 100 кг. На части кораблей два бомбомета были сняты вскоре после вступления в строй. Позже, во время войны, бомбометы на большинстве кораблей вновь были установлены. Для поиска подводных лодок штатно предполагались только шумопеленга­торы. Активных средств поиска подводных лодок (гидролокаторов) не имелось.

Дополняли вооружение на шести контр-миноносцах ти­па "Vauquelin" рельсовые дорожки для сорока мин типа "Breguet" весом по 500 кг.

Помимо этого каждый из десяти первых кораблей имел по два боевых прожектора, из которых один размещался на специальной платформе над мостиком, а другой на возвышен­ной платформе за грот-мачтой. Такая расстановка уже в то время сильно критиковалась так как носовой прожектор при включении ослеплял всех находящихся на мостике корабля. В связи с этим на контр-миноносцах "Milan", "L'Epervier" и шести типа "Vauquelin" оба прожектора были перенесены на специаль­ную платформу, опоясывающую третью дымовую трубу. Они были установлены побортно и, что особенно важно, имели дис­танционное управление.

За исключением экспериментальных контр-миноносцев "Milan" и "L'Epervier", о которых будет сказано далее, все "четырехтрубники" имели примерно одинаковые по компоновке и параметрам двухвальные энергетические установки.

Двигательная установка включала 2 турбинных агрега­та с зубчатой передачей обычного типа. "Lion" и "Vauban" полу­чили турбины Zoelly, на "Gerfaut", "Kersaint" и "Cassard" - турбины Rateau, а на остальных кораблях - турбины Parsons. Интересно отметить, что моряки отказались от турбин Breguet, ранее уста­новленных на контр-миноносцах самой первой серии "Leopard" и "Lynx" '(1 - На кораблях типа "кошек" турбины Breguet были установлены на "Leopard' и "Lynx", остальные четыре имели турбины Rateau. К сожа­лению. в выпуске "Бриз" 4/1995 допущена опечатка при описании энергетической установки названия систем турбин по ошибке измене­ны местами.) и показавших себя весьма неудовлетворительно. При­чем на этих кораблях после обобщения результатов испытаний и чтобы подстроиться под турбины пришлось заменить винты. На "четырехтрубниках", также как и на кораблях типа "Jaguar", каждый агрегат включал турбины высокого и низкого давления, а также маршевую турбину для крейсерского хода. Соответствен­но турбины вращались со скоростью 2300 (ВД), 1620 (НД) и 4000 (маршевая) оборотов в минуту. В агрегатах использовалась зубчатая передача, разработанная фирмой "Power Plant Со", ничем не отличавшаяся от аналогичной с типом "Jaguar".

Котельная группа состояла из четырех водотрубных котлов Penhoet с тонкими вертикальными трубками с прямым нагревом пламенем (flamme direct). Начиная с серии "хищных птиц" (тип "Albatros") в строительных контрактах (marches) ого­варивалось, что все котлы должны быть "типа разработанного верфью Saint-Nazaire - Penhoet".

Каждый котел, при естественной тяге обеспечивал па­ром механизмы для создания мощности в 16 тысяч л.с. Поверх­ность нагрева (surface de chauffe) составляла 1200 квадратных метров, при этом объем топки (камеры сгорания) варьировался от 44 кубометров на первых кораблях и до 40,95 - 42,0 кубомет­ров на серии "Vauquelin". Рабочее давление насыщенного пара (timbrees) составляло 20 кг/кв.см, а температура 215 градусов. Все четыре котла, наполненные водой, вместе с комплектом обеспечивающих их работу устройств весили около 415 тонн, то есть если исходить из мощности при форсированной тяге (a feux pousses) 80 тысяч л.с. удельный вес установки составлял при­мерно 5 кг/л.c. Учитывая, что указанная мощность на испытания легко достигалась всеми кораблями этот вес можно считать фактическим.

Эти котлы считались очень хорошими и для француз­ского флота представляли значительное движение вперед. Интересно сравнить их технические показатели с угольными котлами эсминцев (torpilleurs d'escadre) типа "Claymore", послед­ние из которых закончили службу в 1930-1932 годах. При удель­ном весе 10 кг/л.с. и нагревательной поверхности около 300 квадратных метров эти котлы производили пар для обеспечения мощности только 3100 л.с. При этом потребная площадь котлов составляла 16 кв. метров вместо 35 на контр-миноносцах, при том, что производительность котлов была меньше в семь раз. К этому можно добавить, что расход топлива для котла контр­миноносцев в среднем составлял 3 кг мазута на квадратный метр поверхности нагрева и при этом на каждый кг мазута выпа­ривалось 13-14 литров воды.

Все вспомогательные механизмы имели турбоприводы. В этом отношении "четырехтрубники" мало отличались от "Jaguar'ов". В каждом МО имелось по 2 турбобалластных насо­са, а в каждом КО - по 2 топливных поршневых насоса и 2 цен­тробежных питательных насоса, которые могли подавать ко­тельную воду как непосредственно к котлам, так и через имею­щиеся 2 подогревателя. Форсирование работы котлов обеспечи­валось специальными турбовентиляторами Rateau - по два в каждом котельном отделении.

На испытаниях при контрактном водоизмещении все контр-миноносцы легко превысили проектные 35,5 и 36 узлов, достигнув скорости от 39,8 до 42,2 узла при мощности 80-87 тысяч л.с., а при форсировании тяги до 100 тысяч л.с. В полном грузу в морских условиях корабли реально поддерживали ход в 36 и даже 37 узлов. Результаты испытаний приведены далее в таблице.

Интересно отметить, что довоенные источники указы­вали иногда для "четырехтрубников" скорости более высокие, чем приведенные в этой таблице. Так например о контр­миноносце "Cassard" упоминалось, что на пробах в 1932-1933 годах он развил скорость 45,7 узла при форсировании мощности до более чем до 100 тысяч л.с. Если исключить вариант о заве­домо ложных сообщениях, то можно предположить, что этот корабль, предъявленный на испытания одним из первых в своей серии, прошел обширную заводскую программу еще в далеко незагруженном состоянии.

Особый случай среди "четырехтрубников" представляли корабли специального типа "Milan" и "L'Epervier" бюджета 1927 финансового года. Их постройка по специальному проекту была утверждена морским департаментом (DM) 26 ноября 1928 года. Особенность проекта заключалась в экспериментальных энергетических установках с повышенной температурой пере­гретого пара, предназначенных для этих кораблей. Известно, что подобное предложение обсуждалось еще при проектировании первой серии контр-миноносцев типа "Jaguar", однако тогда морское командование, возлагавшее большие надежды на эти корабли, не решилось идти на риск. Первый подобный экспери­мент был проведен на авиатранспорте "Commandante Teste", на котором были установлены котлы с рабочим давлением 20 кг/кв.см и температурой пара 290 градусов. Результаты опытов оказались довольно удачными, но недостаточность сведений требовала продолжения эксперимента. Именно с этой целью были выбраны два контр-миноносца "Milan" и "L'Epervier".

Разработка чертежей и спецификаций энергетической установки этих кораблей сильно затянулась, отчего они были заложены на стапеле на 18 месяцев позднее четырех остальных кораблей этой серии "хищных птиц". Это позволило изменить многие рабочие чертежи, а по существу использовать при по­стройке кораблей теоретический чертеж (plane de cogue) новой серии "Vauquelin".

Котельная группа, включавшая по четыре водотрубных котла с тонкими вертикальными трубками и с прямым нагревом пламенем (flamme directe), считалась значительно более совер­шенной и представляла собой новый тип морских испаритель­ных установок. Основным отличием являлось принятое в котлах повышенное рабочее давление (timbre) 27 кг/кв.см при темпера­туре перегретого пара 325 градусов. Для большей эффективно­сти эксперимента были выбраны различные системы котлов. Их параметры приведены в табпице.

Двигательная установка этих контр-миноносцев также отличалась от других "четырехтрубников". Турбинные агрегаты обоих кораблей предполагали тройное расширение (detente) пара. На "Milan" каждый агрегат включал турбины Parsons высо­кого, среднего и низкого давления, работающие последователь­но в ряд (en serie), а также одну крейсерскую турбину и одну турбину заднего хода. Агрегаты типа Rateau на "L'Epervier" вклю­чали три главные турбины, а также две маршевые. Особенности турбинной установки этих двух кораблей позволяли исключи­тельно быстро менять режимы хода и повышать скорость. Чис­ло оборотов в минуту турбин, агрегата (ПТА) и винтов приведено в таблице.

Сведения, опубликованные в современной кораблям печати, указывают, что "L'Epervier" при мощности 62 тысячи л.с. развил скорость 40,6 узлов, а при 82 тысячах л.с. скорость 42,6 узла. Дальнейшее форсирование работы механизмов повысило эти показатели до 100 тысяч л.с. и скорости 44,5 узлов. По всей вероятности такие данные могли быть получены только при сильном облегчении корабля (в период проведения заводских проб). Официальные результаты ходовых испытаний этих двух кораблей приведены ниже.

Помимо прочих достоинств, как показали результаты испытаний, установки оказались довольно экономичными, что позволяло увеличить радиус действия (rajon d'action) при таком же запасе топлива. Судя по опубликованным данным прохожде­ния замеренных дистанций и расхода топлива расчетная даль­ность плавания для кораблей типа "Bison", "Valmy" и первых четырех "хищных птиц" (серия "Albatros") не превышала 750 миль на максимальной практической скорости, которая была определена в 36 узлов для типа "Bison" и "Valmy" и 36 узлов для типа "Albatros" и следующих. В крейсерском режиме при следо­вании на маршевой турбине расчетная дальность плавания составила 3400 миль при скорости 14,5 узлов для шести первых кораблей и примерно 3650 миль при 18 узлах для остальных "четырехтрубников".

В то же время расчетная дальность плавания "L'Epervier" выросла до 800 миль на максимальной скорости 42 узла и 1300 миль на скорости 30 узлов. При следовании на 21 узлах с использованием крейсерских турбин дальность плава­ния вырастала до 2300 миль, а только на крейсерских турбинах могла достичь 2750 миль. Теоретически же, при 15-узловой скорости она могла даже несколько превысить и 5000 миль. Что касается контр-миноносца "Milan", то в ходе войны, уже через несколько лет после вступления в строй, французским морякам пришлось признать, что его дальность плавания на скорости 14,5 узлов едва превысила 2500 миль. Кроме того, в рапортах, ка­сающихся этого корабля, отмечалось, что к сожалению на пол­ной скорости расход топлива приближался к величине 30 тонн в час (немного больше чем на "Jaguar'ax"), а на скорости 30 узлов составлял 14 тонн в час. Для сравнения можно отметить, что на британских эсминцах типа "Tribal" расход топлива при 30 узлах примерно уравнялась на 6 тоннах в час, правда при этом не­лишне вспомнить, что проектная мощность британских эсминцев была меньше французских почти на треть. В конечном счете французам пришлось убедиться в том, что дальность плавания "Milan" оказалась практически вдвое меньше чем у британских типа "Tribal".

В целом же опыт боевых операций 1939-1942 годов, проводившихся в трудных эксплуатационных условиях, показал, что все 2400-тонные контр-миноносцы также как и 1500-тонные эскадренные миноносцы, как оказалось, к сожалению имели "слишком короткие ноги".

Во многих сферах военного кораблестроения "четырехтрубники" представляли достаточно большое движение вперед не только по отношению к предыдущей серии "кошек" (типа "Jaguar"), но также и между собственными сериями кораб­лей.

Например, в 1932 году флотская приемная комиссия (comission de recette) в приемном акте (rapport final) по поводу контр-миноносцев "Albatros" и "Gerfaut" указывала, что они "являются серьезным прогрессом над кораблями серий "Valmy", "Verdun" и "Bison", полностью преобладая над всеми достоинствами своих предшественников". В том же документе подчеркивалось, что их метацентрическая высота 0,80 метра обеспечивает очень хорошую поперечную остойчивость. При этом корабли во время совершения циркуляции получали лишь сравнительно небольшой крен, чего нельзя было сказать о пре­дыдущих сериях - кораблях типов "Valmy" и "Bison", а также и типа "Jaguar". Помимо этого корабли типа "хищных птиц" имели небольшое снижение высоты надводного борта, однако несмот­ря на это оказалось, что они лучше держаться в море, чем их более старшие "братья". Отмечалось также, что несмотря на значительную экономию в весе корпуса и устройств, составив­шую 50-60 тонн, прочность корабельных конструкций нисколько не ухудшилась, что впоследствии подтвердил и опыт эксплуата­ции кораблей. Об улучшениях в области артиллерийского и иного вооружения уже говорилось ранее.

В следующем 1933 году другая флотская приемная комиссия в другом приемном акте подчеркивала, что по сравне­нию с "хищными птицами" контр-миноносец "Vauquelin" отлича­ется гораздо более надежными и улучшенными по конструкции вспомогательными механизмами, а также более маневренными в управлении (souplesse) главными механизмами. Отмечалось также, что применение сварки при сборке корпуса - абсолютное новшество для того времени - позволило вновь сэкономить вес почти на 30 тонн. Однако следует отметить, что комиссия под­вергла критике экспериментальное использование дюралюми­ния для некоторых видов оборудования из-за его недостаточной прочности. Важно отметить, что это один из самых первых слу­чаев применения легких металлов на французских малых ко­раблях, по всей вероятности первый после очень давнего по­добного эксперимента в 1893 году на миноносце "Forbin"

В отчете о плаваниях контр-миноносца "Tartu", во вре­мя которого он попал в шторм с высотой волн до 7 метров, отмечалась его фекрасная мореходность, причем указывалось, что она много лучше, чем на более старом (на 3 года) "Verdun". При этом "Tartu" проявил прекрасную способность удерживать курс на большом волнении (tenue de route), при этом даже силь­ный ветер практически не влиял на крен корабля. Отмечалось также, что корабль при встречном волнении (mer d'avant) сильно терял в скорости, однако легко держал максимальный и полный ход на всех иных курсах по отношению к волнам. Здесь же гово­рилось, что при попутных волнах (mer d'arriere) достаточно толь­ко одного ловкого рулевого для удержания корабля на курсе почти без рысканья.

С 1922 года до 1933-1934 годов, когда вступили в строй корабли последней серии "четырехтрубников", французский флот накопил достаточно долгий опыт строительства и эксплуа­тации крупных эскадренных миноносцев, числившихся во фран­цузском флоте как контр-миноносцы. Результатом обобщения этого опыта и сравнения его с предполагавшимися для кораблей задачами стала появившаяся в 1934 году специальная директи­ва французского Генерального морского штаба (Etat-Major general, EMG) для Управления командования морскими силами (conduite des forces maritimes). Согласно этой директиве контр­миноносцы включались в категорию "легких сил" флота, в сфере деятельности которых оказались следующие задачи:

Как видно из этого списка большинство задач предпо­лагало самостоятельные и инициативные действия кораблей этого класса, при этом важное место занимали крейсерские операции. По существу, на контр-миноносцы были возложены присущие легким крейсерам задачи.

Наиболее вероятными противниками французских контр-миноносцев, и в то же время наиболее серьезными и опасными, считались итальянские 5000-тонные крейсеры типа "Condotierre", имевшие довольно высокую проектную скорость в 37 узлов и вооруженные башенной артиллерией из восьми 152-мм орудий. Как оказалось, на испытаниях эти крейсеры достига­ли 40-узловой скорости - то есть вплотную приблизились к французским "четырехтрубникам". Но их опасность заключалась не только в этих цифрах. Важное преимущество у итальянских крейсеров заключалось в их значительно большем водоизмеще­нии, что напрямую влияло на скоростные качества. В плохую погоду и при сильном волнении итальянские крейсера значи­тельно меньше теряли в скорости, чего нельзя было сказать о французских контр-миноносцах, которым приходилось умень­шать скорость даже при небольшой зыби. По иному французское морское командование относилось к броневой защите "итальянцев". По его мнению "слишком легкое бронирование "Condotierre" (пояс 20-24 мм, палуба 20 мм, башни 30 и 40 мм) предоставляло собой лишь видимость защиты от контр­миноносцев, так как эксперименты с французскими 138-мм орудиями показали, что они пробивают 52-мм броневые листы на дистанции до 14 км, что более чем достаточно для боевого столкновения "легких сил". Тем не менее, вопреки этому мне­нию, достаточно распространенному в то время, следует при­знать, что даже такое тонкое бронирование создавало опреде­ленную защиту и имело важное значение в поединке с неброни­рованными кораблями. К этому выводу в конце концов прибли­зились и французы.

Как вероятные, но гораздо менее серьезные противни­ки рассматривались также итальянские большие 1620-тонные эсминцы типа "Navigatori" со скоростью 38 узлов и вооруженные шестью 120-мм орудиями.

В целом же французское морское командование счи­тало вполне возможным противостояние своих контр­миноносцев итальянским легким крейсерам. Это мнение под­твердил также и специальный опрос, проведенный среди стар­ших морских офицеров, а также офицеров управления стрель­бой (directeurs de fir) и артиллерийских офицеров кораблей. Большинство офицеров были убеждены в этом мнении и счита­ли, что каждому отдельному контр-миноносцу не следует искать боя с крейсером типа "Condotierre", однако дивизия этих кораб­лей (три единицы) не должна избегать боя с кораблями подобно­го класса. Поскольку это мнение было наиболее распространен­ным, в программу боевой и огневой подготовки контр­миноносцев включались специальные упражнения для обучения концентрации огня всех трех кораблей дивизии по одной цели на больших дистанциях.

Хорошо обученная концентрированной стрельбе (firs groupes d'efficacite) и совместному маневрированию (manoeuvrer tons a la fois) дивизия из трех однотипных контр-миноносцев имела вполне реальные шансы выйти победителем из подобно­го поединка. Пятнадцать 138-мм орудий с трех кораблей созда­вали бортовой залп весом немного больше 600 кг, что при ско­рости стрельбы 5-6 залпов в минуту давало 3-3,6 тонн выбрасы­ваемого металла. Большая точность и эффективность стрельбы обеспечивалась специальными пристрелочными снарядами, окрашивающими всплески (gerbes colorees) в разные цвета для каждого корабля, что значительно облегчало артиллерийским офицерам опознавание своих залпов и облегчало групповую стрельбу.

Дополнительную эффективность соединению прида­вало торпедное вооружение контр-миноносцев. 15-18 одновре­менно выпущенных торпед (5-6 с каждого корабля) позволили бы успешно реализовать идею массированного бортового тор­педного залпа как во время дневного боя, так и в ночных усло­виях. Причем количество выпускаемых торпед позволяло наде­яться на успех даже при стрельбе "по площади" в условиях, когда нельзя было надеяться на хорошее прицепивание. К тому же французы были убеждены, и не без оснований, в том что их торпеды гораздо лучше итальянских. В то время французы оценивали свои и итальянские торпеды следующим образом:

Французские - 9000 м (40 узлов) и 13.000 м (35 узлов)

Итальянские - 4000 м (38-40 узлов) и 12.000 м (30 узлов) или (в зависимости от типа торпед) 10.000 м (28 узлов)

Французский Генеральный морской штаб (Etat-Major general, EMG), морское командование, а также и Технический отдел (Service technique) практически вплоть до начала военных действий считало, что все контр-миноносцы, построенные перед войной, являются вполне современными кораблями и не счита­ло нужным производить на них какие-либо модернизации, и в том числе усиление явно недостаточного зенитного вооружения. Тем не менее некоторые попытки изменения зенитного вооруже­ния все-таки имели место.

Еще в 1938 году на рассмотрение командования был поднят вопрос о пересмотре зенитного вооружения на контр­миноносцах типов "Guepard"-"Valmy", "Albatros" и "Vauquelin". Результатом этого явился циркуляр Генерального морского штаба от 12 августа 1938 года, в котором были отражены сле­дующие меры для решения проблемы

11 февраля 1939 года было принято дополнительное решение установить на всех кораблях зенитные дальномеры - на лидерах флотилий 2-метровые, и 1-метровые на остальных кораблях.

Уже первые столкновения контр-миноносцев с немец­кой авиацией выявили главный и основной недостаток, прису­щий, впрочем, практически всем кораблям всех стран предвоен­ной постройки, - слабость зенитного вооружения. Особенно это проявилось в период норвежской кампании и в боях у Дюнкерка, вызвав по этому поводу горькие комментарии со стороны экипа­жей. "Теперь определилась как факт вся непригодность кора­бельного зенитного вооружения перед неприятельскими само­летами", - отметип командир "Tartu" и 5-й дивизии эсминцев капитан Шомель (Chomel) в своем рапорте о боевых действиях в этот период, указав в итоге, что корабль практически не имеет зенитного вооружения. К сожалению, такое мнение стало общим во французском флоте, и не могло не вызвать каких-либо ответ­ных действий, хотя, как оказалось, во многом запоздалых.

В специальном приказе Генерального морского штаба от 13 июня 1940 года указывалось, что французский флот ока­зался плохо подготовлен к борьбе С вражеской авиацией. В связи с этим было признано необходимым "усилить зенитную артиллерию ближнего действия на большинстве боевых единиц". В приказе подробно оговаривалось какие меры требо­валось осуществить, чтобы предотвратить "имеющие место си­туации неудачных столкновений с самолетами". По существу этот приказ представлял собой обширную программу зенитного перевооружения французских кораблей, в соответствии с кото­рой предполагались поставки на флот большого числа зенитных автоматов и крупнокалиберных пулеметов. При этом следует отметить, что первые поставки подобного вооружения, вызван­ные по всей вероятности опытом боевых действий, начались примерно в середине апреля и проводились в некоторой степени стихийно, и лишь чуть позже были упорядочены названным выше приказом Например контр-миноносец "Gerfaut" получил в этот период дополнительно два 37-мм автомата модели "33" и три спаренных 13,2-мм пулеметов, из которых два были разме­щены на мостике. Такое же дополнительное вооружение получил и "Cassard", но на нем оно было дополнено еще двумя 37-мм зенитными автоматами модели "25".

В целом же в соответствии с приказом от 13 июня 1940 года предусматривалось поступление на флот следующего зенитного вооружения:

Этим же приказом от июня 1940 года отмечалось, что контр-миноносцы типов "Albatros", "Milan" и "Vauquelin" должны были получить на первом этапе по две спаренных установки 37- мм автоматов модели "33" Позже предполагалась установка третьей спаренной 37-мм зенитки Перевооружение кораблей типов "Guepard" и "Valmy" также включало по три спаренных 37- мм автомата, однако эти работы не определялись первоочеред­ными и должны были исполняться "так быстро как можно будет осуществить".

Однако ход войны изменил планы морского командо­вания. Французы, сами удивляющиеся собственному такому быстрому поражению, не смогли довести до конца все заплани­рованные мероприятия. Естественно, морскому командованию пришлось пересмотреть свою программу, отказаться от которой, учитывая важность вопроса, оно не могло Однако теперь ее выполнению препятствовали то. что большинство оружейных предприятий оказалась в руках оккупантов; к тому же выявился страшнейший дефицит ряда материалов, необходимых для производства оружия и работ на кораблях. С началом перегово­ров о прекращении военных действий очень большие трудности появились из-за вмешательства комиссий по перемирию - осо­бенно этому способствовала итальянская делегация. Французам для продолжения хотя бы части работ пришлось усиленно изво­рачиваться, представляя проводимые модификации не как усиление зенитного вооружения, а в виде перегруппировки его размещения на кораблях или замены одних моделей на другие. Немало бед французам принесло и их противостояние своим бывшим союзникам - британцам.

Только в самом конце 1940 года моряки получили воз­можность более или менее беспрепятственно проводить пере­вооружение кораблей. Приказом морского Генерального штаба от 19 декабря 1940 года были определены новые штаты зенит­ной артиллерии для всех классов и типов кораблей. В отноше­нии контр-миноносцев в этом приказе оговаривались следующие мероприятия.

Однако абсолютное большинство из этих работ, также как и некоторых других изменений, одновременно намечавшихся к выполнению, так и не были сделаны из-за того, что в результа­те должно было сильно увеличиться водоизмещение кораблей Тем нэ менее именно этот проект перевооружения лег в основу проводившейся на контр-миноносцах в 1941-1942 годах модер­низации.

В 1939 году французские контр-миноносцы, также как и эсминцы, имели очень слабое вооружение не только зенитное, но и противолодочное.

Предполагавшиеся по штату шумопеленгаторы (сонары) на контр-миноносцах так и не были установлены, а так как гидролокаторы на них вообще не предусматривались, то корабли, по-существу, были лишены средств обнаружения под­водных лодок.

Лишь в 1939 году, после начала войны французское морское командование смогло договориться с британским Ад­миралтейством об установке на французских эскортных кораб­лях гидролокационной аппаратуры типа ASDIC. Англичане со­гласились предоставить в распоряжение французам некоторое количество комплектов типа 123 (предназначались для неболь­ших кораблей ПЛО) и типа 128 (предназначались для эсминцев и миноносцев).

Первая поставка (до 1 марта 1940 года) предусматри­вала 16 комплектов типа 128 - ими предполагалось оборудовать десять эсминцев серии 1500-тонников, а также шесть контр­миноносцев типа "Jaguar", которые воевали в британских водах. Вторая, более поздняя партия включала уже 25 комплектов типа 128, и назначалась для четырех эсминцев-1500-тонников и шестнадцати контр-миноносцев "четырехтрубников" (из восемнадцати кораблей этого типа исключались "Vauquelin"; "Maille- Breze"). Последние 5 комплектов оставались в резерве.

Монтаж аппаратуры предполагалось проводить в пе­риод плановых или внеочередных ремонтов кораблей. В связи с этим первыми из "четырехтрубников" гидролокаторы ALPHA (так французы стали называть аппаратуру ASDIC типа 128) получили "Bison" и "Vautour". Первый из них заканчивал долгосрочный ремонт после еще довоенного (ночью 7/8 февраля 1939 года) столкновения с крейсером "Georges Leygues". Он вышел из ремонта только 10 декабря 1939 года, уже имея на борту гидро­локатор. "Vautour" получил его во время большого ремонта в Тулоне в конце 1939 года. Возможно их успели смонтировать также на "Kersaint" в апреле 1940 года и на "Gerfaut" в мае 1940 года. Остальные "четырехтрубники" аппаратуру гидролокации так и не получили - в мае-июне 1940 года отношения между Францией и Англией резко изменились, и о поставках ее из Анг­лии уже не могло быть и речи. Правда позже монтаж гидролока­торов на французских кораблях был продолжен - в августе 1940 года аппаратуру получил "Tartu", в декабре - "Vauquelin", в конце года - "Cassard". а в 1942 году - "Albatros". Предполагалось также произвести работы и на "Chevalier Paul", но достоверно извест­но, что это не было сделано вплоть до его гибели 16 июня 1941 года.

Со средствами атаки подводных лодок на контр­миноносцах положение оказалась еще более сложным. К началу войны корабли располагали только 24 глубинными бомбами, которые можно было сталкивать прямо за корму двумя специ­альными сбрасывателями. Для каждого из них имелось по во­семь глубинных бомб весом по 200 кг и еще восемь запасных бомб на оба аппарата. Поэтому примерно одновременно с по­ставкой шумопеленгаторов было принято решение разместить на контр-миноносцах по два бомбомета "Thornycroft", которые в французском флоте стали обозначать как модель "28" - 100/300 или 100/125. Как и шумопеленгаторы их монтаж производился только при выводе кораблей из службы - во время ремонтов.

Установить бомбометы предполагалось побортно, при этом рядом с бомбометом размещались специальные стойки с двумя запасными глубинными бомбами весом по 100 кг. Причем французские моряки всерьез опасались, что размещение их вблизи борта создаст опасность ухудшения остойчивости ко­раблей, и до этого не отличавшихся хорошими мореходными качествами. На контр-миноносцах серий "Bison", "Valmy" и "Albatros" бомбометы предполагалось разместить на открытой палубе перед второй дымовой трубой, на "Milan", "Epervier" и типа "Tartu" - по бокам от четвертой дымовой тдубы, причем на последних сектор стрельбы составил бы 125 градусов на каж­дый борт. 22 июня 1941 года французское морское министерство распорядилось установить дополнительно еще по два бомбоме­та на тех кораблях типа "Tartu", которые уже получили гидроло­каторы. В целом большинство из запланированных рабе, г были выполнены в 1940-1941 годах, но дополнительные два бомбо- мета не были установлены до начала 1942 года.

Таким образом запас глубинных бомб на контр­миноносцах во время войны установился в следующем количе­стве -16 бомб по 200 кг на стеллажах бомбосбрасывателей и к ним 8 запасных. Еще 4 бомбы по 100 кг на бомбометах, 4 рядом на специальных стойках и 12 запасных в хранилище

Позже было решено усилить противолодочное вооружение двумя бомбометами на кораблях серий "Bison", "Valmy" и "Albatros", оборудованных гидролокаторами. Работы прэдполг галось выполнить начиная с сентября 1942 года, однако после дующие события е Северной Африке помещали этим планам, а в дальнейшем вообще сделали их невозможными вплоть дс гибели кораблей.

Различные изменения военного времени на контрминоносцах.

В период между 1940 и 1942 годами на "четырехтрубниках" были произведены некоторые модификации, часть из которых производилась на нескольких кораблях, а частично и на отдельных единицах. В их числе можно назвать следующие:

- Удаление циферблатов передачи параметров стрельбы, которые предназначались для визуального отображения данных ведения огня на другие корабли соединения, следующие мате­лотами впереди или позади. Циферблаты размещались на пе­редней стенке платформы управления огнем и за грот-мачтой Позднее циферблаты монтировались на передней стенке плат­формы управления огнем и на обоих задних углах крыльев мостика. В конце концов их удалили с кораблей по приказу ко­мандующего флотом от 15 ноября 1941 года.

- Размещение постов передачи топлива в море, которые прошли испытания на эскортных кораблях (миноносцы и эсмин­цы) в походных условиях в начале 1939 года. На контр­миноносцах посты приема топлива устанавливались в носовой части палубы.

- Установка щитов прикрытия прислуги бортовых спаренных торпедных аппаратов на контр-миноносцах "Milan", "L'Epervier" и серии "Tartu". Эти стальные щиты ограждения прикрывали при­слугу аппаратов не только от непогоды, но частично и от пуле­метного обстрела с самолетов.

- Монтаж полностью закрытых передних частей направляю­щих труб торпедных аппаратов на контр-миноносцах серии "Tartu", выполненный в целях предохранения головных частей торпед от пулеметного огня с самолетов.

- Установка в 1941 году высокого козырька на передней ды­мовой трубе на контр-миноносце "Valmy". На других "четырехтрубниках" такую переделку не производили, но на части эсминцев - 1500-тонниках это было сделано.