Глава 6 Поход на дальний восток и Цусимское сражение

Первоначальные расчеты о приходе 2-й флота Тихого океана эскадры на театр военных действий в декабре 1904 года пришлось пересмотреть после боя 28 июля в Желтом море. 1-я эскадра, рассеявшись, утратила способность противостоять японскому флоту, и уже 11 августа 1904 года на совещании в Петергофе под председательством императора были высказаны предложения о том, что задачей 2-й эскадры должно стать не подкрепление флота Тихого океана, а овладение морем своими силами. Для этого требовалась предварительная серьезная боевая подготовка, которой можно было достичь лишь вблизи своих баз. Но предложение о задержке эскадры для этой цели до весны 1905 года отклонили по настоянию З.П.Рожественского. Его «экономические» доводы об ожидающих казну больших убытков из-за расторжения заключенных уже договоров о снабжении эскадры в пути топливом и продовольствием поддержал управляющий Морским министерством Ф.К.Авелан. Закрывая глаза на изнурительный характер тропического плавания и тем более базирования флота в этих широтах, оба адмирала считали более оправданным, отправив эскадру без промедления, сделать остановку на Мадагаскаре, где, дожидаясь подхода предполагавшихся покупкой аргентинских и чилийских крейсеров, заняться необходимой боевой подготовкой.

Выход эскадры, однако, отложили на полтора месяца. В этом случае она могла бы появиться у Владивостока в марте 1905 года, что соответствовало планам завершения подтягивания сухопутных сил для готовящегося наступления и снимало необходимость преодоления ледового покрова в порту.

26 августа 1904 года эскадра вышла из Кронштадта в Ревель: там кораблям предстояли месячная стоянка и императорский смотр перед походом на Дальний Восток.

Пройдя за время стоянки (с 30 августа до 28 сентября) более чем скромный курс начальной боевой подготовки, который справедливее было считать первым этапом освоения экипажами техники своих кораблей, броненосцы должны были уже в пути превращаться в полноценные боевые единицы. Задачу перед ними, как о том, напутствуя их 26  сентября в Ревеле, сказал император Николай II, поставили недвусмысленную: совершить победоносный поход, и благополучно вернуться на Родину.

Тихим и пасмурным днем 2 октября 1904 года броненосцы «Князь Суворов» (флаг командующего контр-адмирала З.П.Рожественского), «Император Александр III», «Бородино» и «Орел», составляя 4-й эшелон и главную силу 2-й эскадры флота Тихого океана, вышли из Либавы в море. Все понимали, что, пока эскадра, разделившись на отряды, будет огибать Африку с запада и с востока, главной ее целью станет успешное безостановочное движение и сосредоточение, как всем было известно, на Мадагаскаре. На это время откладывалась (исключая тренировки по обслуживанию орудий и техники) вся боевая подготовка.

Неожиданной проверкой боевой готовности эскадры и особенно четырех новых броненосцев оказался загадочный Гулльский инцидент, о котором и сегодня молчат мемуары и архивы всех причастных к нему сторон. Тогда около 1 ч 9 октября 1904 года шедшие в первом эшелоне четыре броненосца по приказанию командующего открыли огонь по пересекавшим путь без огней, подозрительным, похожим на миноносцы корабли. Но в лучах прожекторов открылись работавшие с сетями на Доггер-банке рыболовные суда, и спустя 10 мин после начала стрельбы огнь, по сигналу с «Суворова» (поднятый вертикально луч прожектора), был прекращен. Этот инцидент показал, что новые броненосцы, несмотря на всего недельный опыт плавания, представляют собой уже достаточно организованные боевые единицы: при всем охватившем комендоров азарте практически не управляемой ночной стрельбы офицеры сумели сразу после сигнала остановить ее и тем спасли от уничтожения многие из оказавшихся серьезно поврежденными английских судов. Для расследования обстоятельств этого драматического происшествии эскадра по, приказанию из Петербурга, задержалась до 19     октября в Виго (куда пришли утром 13 октября).

Корабли З.П.Рожественского не испытывали забот со снабжением топливом и продовольствием. В четырех избранных для их пополнения пунктах западного побережья Африки эскадру поджидали шедшие с опережением, зафрактованные в Германии и Англии пароходы. Эта флотилия, доходившая до 11 судов, обеспечивала плавание.

Подвиг эскадры беспорно состоял в исключительной выносливости экипажей кораблей, на плечи которых ложились изнурительные угольные погрузки. Так, на новых броненосцах на переходе из Дакара под уголь приказали занять помещения батареи 75-мм орудий, бани, прачечные и сушильни, проходы у котельных кожухов, запасные выходы из кочегарок, кормовые срезы наружного борта, для чего требовалось демонтировать все оборудование этих помещений.

Приняв двойной (2200 т вместо 1 100 т) запас, корабли осели в воду до 9,3 м.

Подвиг совершали кочегары у котлов, машинисты у машин, обеспечивая сохранность находившейся на опасном пределе температуры, с которой не справлялась никакая вентиляция, техники кораблей.

Свою высокую живучесть, несмотря на перегрузку, продемонстрировали и корабли во время жестокого шторма, в который 8 декабря 1904 года они попали у мыса Доброй Надежды. Броненосцы, проваливались меж валами, полностью исчезали из поля зрения соседних кораблей. Тысячетонные массы воды стеной накатывались на корабли, превращая их почти что в подводные лодки и снося на палубах все, что удавалось сорвать с креплений. В мгновение были смыты по приказу адмирала уложенные на бортовых срезах запасы угля. При каждом размахе продольной качки корабли то вздымали над водой до киля весь таранный штевень, то всем своим высоким полубаком с носовой башней уходили в воду, вызывая отчаянный перебой винтов. Бортовой качки почти не было — ее гасили бортовые срезы у башен 152-мм орудий.

Корабли как и люди выдержали жестокое испытание, и эта победа над стихией у мыса Доброй Надежды породила у многих веру в счастливый исход всей операции. Всем казалось немыслимым, чтобы, придя на край света и имея такие корабли и сроднившиеся с ними экипажи, эскадра могла потерпеть неудачу.

Но трудности похода, сколь бы значительными они не были, составляли лишь половину задачи. В конечном счете предстояло вступить в бой с изощренным и уже имевшим боевой опыт противником, и задача неустанной и настойчивой подготовки к бою как кораблей, так и эскадры в целом должна была стать главной целью похода. Понимая это, командиры и офицеры не жалели сил на каждодневные тренировки в освоении их экипажами техники и вооружения. Регулярно проводились частные и общие учения, тренировки с приведением в действие всей системы подачи боеприпасов и приборов управления артиллерийским огнем, отработка приемов заряжания, практика в дальномер- ном и глазном определении расстояний, приобретение навыков быстрого прицеливания. Но все эти действия без венчающей их боевой стрельбы были не более чем работа вхолостую. Все понимали, что корабль тогда только можно считать готовым к бою, когда стрельба для него стала постоянным и привычным занятием.

Только 22 января 1905 года З.П.Рожественский решил провести первую учебную стрельбу. В письме минный офицер броненосца «Князь Суворов» лейтенант П.А.Вырубов писал: «Адмирала наконец надоумили добрые люди произвести учебную стрельбу. Ведь мы с Ревеля не стреляли». И тут же, говоря, как после неудачи первой мадагаскарской стрельбы, вторая и третья оказались несравненно лучше, он с горечью добавлял: «до очевидности ясно, как нам нужна практика».

В марте 1905 года эскадра пересекла Индийский океан и сделала остановку у берегов Индокитая, в бухте Камранг. 26 апреля в 20 милях от бухты Ван- Фонг к эскадре присоединился отряд Н.И.Небагатова.

1   мая 1905 года в 5 ч утра эскадра вышла из бухты Куо-Бе в свой последний поход и 14 мая вошла в Корейский пролив. Эскадренные броненосцы типа «Бородино» вступили в бой с перегрузкой около 1700 т, в результате над водой у миделя осталось около 1,4 м, а в носу — не более 2 м верхнего броневого пояса, главный же пояс полностью ушел под воду. Такая перегрузка снижала запас плавучести и боевую устойчивость кораблей.

В 13 ч 15 мин на расстоянии около 60 кб появились главные силы японского флота. Через 34 мин эскадренный броненосец «Князь Суворов» произвел первый выстрел. Цусимское сражение началось.

Эскадренные броненосцы типа «Бородино», составлявшие 1-й броненосный отряд эскадры, вынесли на себе основную тяжесть дневного боя 14 мая. При этом отряд подвергся сосредоточенному огню японцев и понес катастрофические потери. Первым, продержавшись во главе эскадры немногим более 30 мин, вышел из строя «Князь Суворов». Возглавивший эскадру после него «Император Александр III» получил тяжелые повреждения в носовой части и вышел из строя, но вскоре вступил в кильватер броненосцу «Орел» и вел бой до вечера.

Броненосец «Бородино», сменивший во главе колонны «Императора Александра III» вел эскадру практически до конца дневного боя. П.И.Серебренников маневрировал, пытаясь прикрыть поврежденный флагманский корабль и выполнить приказ З.П.Рожественского — вести эскадру на прорыв во Владивосток.

Около 16 ч в просвет боевой рубки попал 152-мм снаряд, разрывом которого практически все находившиеся в рубке погибли или получили тяжелые ранения. В командование броненосцем вступил старший офицер капитан 2 ранга Д.С.Макаров. Ему удалось вывести эскадру на курс к северу, где она испытала последний за день массированный огонь японцев. Тяжело поврежденный «Бородино» вел бой до конца. Вскоре после 19 ч снаряд, попавший в район правой носовой 152-мм башни вызвал, вероятно, взрыв боезапаса. «Бородино», не выходя из строя перевернулся и вскоре исчез под водой. Из 866 человек экипажа спасся только один матрос — марсовый Семен Ющин, поэтому какие точно повреждения получил броненосец, судить трудно.

«Орел» также серьезно пострадал во время дневного боя. В первой его стадии, до 14 ч 50 мин, броненосец обстреливали японские броненосные крейсеры, добившиеся достаточно большого числа попаданий 203- и 152-мм снарядами, которые не пробивали броню (в том числе и 152-мм плиты верхнего пояса и башен артиллерии среднего калибра), но нанесли тяжелые повреждения небронированным частям корабля и 75-мм батареям.

Приблизительно в 14 ч 40 мин, когда «Император Александр III», возглавляя колонну, пытался прорваться на север, «Орел» получил серьезные повреждения. Кроме 152- и 203-мм снарядов, в броненосец попало четыре 305-мм (в носовой 75-мм каземат, в шпилевое отделение, в ствол левого 305-мм орудия носовой башни и в вертикальную броню кормовой башни) и 254-мм снаряд (рикошетировал от брони левой средней 152-мм башни и разорвался в тонком борту позади нее).

Во второй стадии боя, с 15 до 18 ч, после выхода из строя броненосцев «Князь Суворов» и «Император Александр III», «Орел» и «Бородино», приняли на себя сосредоточенные удары всей колонны противника. Корабль получил значительные разрушения по корпусу выше броневой палубы и 152-мм башням, разрывы снарядов сопровождались большими пожарами. Несколько 305-мм снарядов попали в броневой пояс по ватерлинии, однако плиты его пробиты не были.

При всех разрушениях машины, котлы, рулевые устройства оставались в целости удалось сохранить полный ход, действовала примерно половина артиллерии, и броненосец продолжал сражаться с полным напряжением сил.

Около 16 ч 30 мин бой стал стихать, а к 17 ч эскадра вышла из соприкосновения с неприятелем.

В последний период боя 14 мая, с 18 ч до темноты, в правый борт «Орла» попало до 15 305-мм снарядов, с левого борта — большое число 203- и 152-мм снарядов.

Потери экипажа составили 128 человек, в том числе 13 офицеров. Командир броненосца, капитан 1 ранга Н.В.Юнг получил смертельное ранение и его сменил, также раненый, старший офицер капитан 2 ранга К.Л.Шведе. «Орел» сумел избежать повреждений во время ночных атак японских миноносцев и утром 15 мая находился в составе отряда контр-адмирала Н.И.Небогатова.

За ночь удалось заделать часть пробоин и привести в готовность уцелевшую артиллерию. В результате выяснилось, что «Орел» сохранил три 305-мм орудия (одно в носовой башне с боезапасом в 52 снаряда, два в кормовой с четырьмя снарядами), семь 152-мм орудий (правая носовая башня с ручным приводом, правая кормовая, заклиненная по траверзу, левая средняя и левая кормовая с одним исправным орудием), 10 75-мм орудий в батарее, девять 47-мм орудий (пять на носовом мостике и четыре на кормовом).

В 9 ч 30 мин пять русских кораблей оказались в полукольце боевых отрядов противника. В 10 ч 15 мин с дистанции 43 кб японский крейсер «Касуга» открыл огонь по броненосцу «Император Николай I», затем открыли огонь и другие корабли. «Орел» произвел два пристрелочных выстрела по броненосцу «Микаса» из 152-мм башни, после чего должна была начать действовать носовая 305-мм башня. Стрельбу прервал сигнал о сдаче, поднятый на «Императоре Николае I» и повторенный остальными кораблями, кроме крейсера «Изумруд», который, развив полный ход, сумел прорваться через строй японских кораблей.

Состоявшийся в 1906 году суд признал КЛ.Шведе и других офицеров броненосца «Орел» невиновными в сдаче корабля, который имел тяжелые повреждения и большое количество раненых.

Анализируя количество и характер повреждений, полученных броненосцем «Орел», кораблеьный инженер В.П.Костенко, пришел к выводу о весьма высокой боевой живучести кораблей типа «Бородин». По его мнению, японские броненосцы типа «Микаса» едва ли смогли бы вынести столько попаданий и разрушений, какие перенес «Орел».

Не углубляясь в полный обзор конструктивных достоинств и выявившихся недостатков, укажем на главнейшие, сделанные им выводы. Прежде всего, он считал вполне подтвердившейся принципиальную правильность основных конструктивных решений, включая сплошное бронирование борта и наличие двух броневых палуб. Сомнительным пришлось признать лишь уже отмечавшееся расположение 152-мм орудий в не отвечавших их назначению башнях. Развития в применении к новым типам кораблей требовали способы крепления броневых плит для исключения их срывания с болтов и прогиба под действием ударов и взрывов снарядов и установки их, как это предусматривалось проектом А.Лаганя, длинной кромкой вертикально. Правильным был путь создания штатной автоматической, быстро действующей системы выравнивания аварийного крена, устранение возможного поражения людей и техники через орудийные порты, амбразуры башен, прорези боевых рубок.

«Орел», получил в японском флоте наименование «Ивами». Сразу после прихода корабля в Майдзуру, вместе с устранением повреждений японцы приступили к его разгрузке. Исчезли и верхние ярусы мостиков и оба марса, вместо которых на уровне топа фок- мачты установили площадку с дальномером для корректировки стрельбы. Устранили и слишком низкое расположение противоминной артиллерии: орудия центральной батареи перенесли на спардек, расположив их открыто. Башни 152-мм орудий заменили 203-мм одиночными палубными установками. Все это позволило вернуть водоизмещение корабля к почти проектной величине (13800 т) и довести скорость до 18 уз.

В 1914 году «Ивами» участвовал в захвате германской военно-морской базы в Циндао, а в 1918 году — в японской интервенции на Дальнем Востоке, побывав в этот период и на рейде Владивостока. Вместе с большинством участвовавших в войне 1904—1905 годов бывших русских и японских кораблей, его исключили из списков 1 сентября 1922 года и переоборудовали в корабль-мишень. В июле 1924 года бывший эскадренный броненосец был потоплен во время учений морской авиации.