Жалкое состояние французских торпедных сил к 1908 году стало настолько очевидным, что морское министерство решилось-таки на поистине героический шаг, увеличив проектное водоизмещение новой серии эскадренных миноносцев почти вдвое: «450-тонники» уступили место 800-тонным кораблям, гигантам по национальным меркам, но вполне умеренным для большинства других стран. Но даже такой, весьма скромный скачок в размерах эсминцев оказался очень и очень сложным для ослабевшей судостроительной промышленности Франции.

Заказ на 12 единиц распределили между восемью разными фирмами, получившими значительную свободу в осуществлении проекта. Требования к конструкции кораблей были лишь самыми общими: турбинные механизмы, нефтяные котлы и 30-узловая скорость. Неудивительно, что разнобой оказался ужасным: корабли этой, с позволения сказать, серии, получили турбины пяти различных типов, котлы - четырех! Количество труб и варианты их расположения по разнообразию не уступали «начинке» машинных и котельных отделений. Все это дополняла неспешность постройки. Эсминцы начали вступать в строй лишь в конце 1911 года, простояв на стапелях и у достроечных стенок частных заводов почти три года.

Не намного быстрее справились с задачей государственные верфи, которые в 1910-1911 годах получили заказ на дополнительные четыре «800-тонника» (еще пара подрядов досталась обойденным первым заказом фирмам «Шнейдер» и «Судостроительные заводы Бретани» из Нанта). Их корабли также получили турбины разных типов и строились свыше двух лет, но, по крайней мере, имели одинаковый внешний вид: четыре трубы группировались в две пары, как на старых миноносцах.

Теперь для французов настало время разобраться, чем же в результате обогатился их флот. Якобы однотипные суда мало походили друг на друга не только внешне: если одни едва-едва достигали 30-узловой скорости, то единственные трехвальные эсминцы «Каск» и «Буклие», оборудованные турбинами Парсонса, смогли выжать на испытаниях 35 узлов. Столь же сильно разнился запас топлива и его расход, а дальность плавания отличалась почти в два раза! В общем, использовать «800-тонники» в одном соединении было практически невозможно.

Вооружение французских эсминцев оставалось стандартным. Два 100-мм орудия образца 1893 года имели неплохие баллистические характеристики, но были слишком длинными, тяжелыми и неповоротливыми, не говоря уже об их более чем почтенном возрасте. Четыре дополнительных 65-мм пушки для артиллерийского боя оказались слишком слабыми. Не отвечало современным требованиям и минное оружие - 450-мм аппараты, стрелявшие торпедами с небольшим зарядом и недостаточной дальностью.

В процессе эксплуатации выявились новые, не замеченные ранее дополнительные дефекты. Слишком слабые корпуса кораблей не выдерживали средиземноморских штормов, а механические установки часто отказывали в самые неподходящие моменты, независимо от типа использованных в них котлов и турбин. Неудачно сконструированный низко расположенный мостик обильно заливало водой и он не обеспечивал удобного обзора в бою. Попытки хотя бы частично ликвидировать эти недостатки привели к заметному росту водоизмещения, что в совокупности с капризными механизмами заставило быстро забыть о проектной скорости. На службе она крайне редко превышала 26 узлов, а самый медленный - «Командан Бори» - едва мог развивать 24 узла, приличествующие в те годы разве что уже изрядно устаревшему крейсеру. На этом фоне выгодно отличались лишь «парсоновские» «Каск» и «Буклие».

Тем не менее, 800-тонные эсминцы стали основой торпедных сил Франции в Первой мировой войне. «Каску» 29 декабря 1915 года удалось пустить ко дну потерявший ход после подрыва на мине австрийский эсминец «Триглав». Через год тот же «Каск» «отличился» с другой стороны: на 30-узловом ходу он лихо протаранил союзнический итальянский эскадренный миноносец «Абба». По злой иронии судьбы еще через полтора года «Каск» учинил второе столкновение с союзником, на сей раз с минзагом «Плутон».

Другому «парсоновскому» эсминцу - «Буклие» - повезло еще меньше. В мае 1917 года он пострадал в бою с германскими миноносцами, а вскоре после ремонта получил куда более серьезные повреждения: преследуя немецкую подводную лодку, он в результате взрыва собственных глубинных бомб лишился кормы. Правда, ему удалось отомстить противнику, утопив в 1918 году на пару с собратом - «800-тонником» «Капитан Мель» - небольшой германский миноносец А-7.

На боевом счету «Биссона» - австрийская подводная лодка U-3, пущенная ко дну в августе 1915 года. «Командан Ривьер» неплохо начал бой с австрийцами 22 декабря 1916 года, добившись попадания в миноносец «Динара», однако затем потерял ход в результате аварии машин в критический момент сражения. «Франсису Гарнье» удалось захватить севший на море немецкий гидросамолет. На этом успехи французских эсминцев, собственно, и заканчиваются. А потери их оказались куда более тяжелыми. Пять 800-тонных кораблей за годы войны погибли, причем один из них - «Фо» - пал жертвой собрата «Манжини», потопившего его таранным ударом в Отрантском проливе.

Пополнение же французского флота в 1914-1918 годах выглядело до убогости слабым. Если не считать четырех реквизированных эсминцев, строившихся по заказу Аргентины (о них разговор особый), то от отечественной промышленности удалось получить лишь два корабля - «Ансень Ру» и «Меканисьен присипаль Лестен». Заложенные в 1913 году по несколько усовершенствованному проекту эти 850-тонные «торпийеры» немало промаялись на верфях. После выстрела в Сараево все силы французской промышленности были брошены на помощь армии. Даже судостроителычые предприятия оказались вынужденными выпускать сугубо сухопутную продукцию, едва справляясь с ремонтом кораблей; на новое строительство сил просто не хватало. Оба эсминца вошли в строй только в 1916 году, а третий заложенный корабль - «Ансень Габольд» - лишь в 1923-м.

Несмотря на подросшее водоизмещение и размеры, вооружение единственных французских эсминцев военной постройки оставалось столь же слабым, что и у их предшественников. Проектная скорость опять-таки сохранилась - все те же 30 узлов. Правда, в отличие от «800-тонников», новые корабли развивали ее не на бумаге, а в действительности.

После войны «Ансень Габольд», находившийся в меньшей стадии готовности, решили достроить по специальному «экспериментальному» проекту. Он вошел в строй с вооружением из трех 100-мм орудий (все той же модели 1893 года!) и четырех новых торпедных аппаратов калибра 550 мм. Полностью перестроенный снаружи и изнутри, он стал первым французским кораблем с зубчатым редуктором между турбинами Парсонса и гребным валом. На нем, наконец, учли все военные уроки, но для 20-х годов «Габольд» оставался действительно лишь экспериментальным судном, явно негодным для прототипа эсминцев нового поколения.

Отсутствие эскадренных миноносцев в составе флота и невозможность их постройки на отечественных верфях заставили французское морское министерство заняться поисками зарубежных поставщиков. Однако ни англичане, ни американцы не откликнулись на зов союзника. Их колоссальные судостроительные мощности были полностью загружены собственными заказами на сотни эсминцев, эскортных и противолодочных судов. Ответ последовал только с другого конца земного шара. Готовность помочь воюющей Франции выразила Япония. Любопытно, что еще несколько лет назад постройка военных кораблей для европейской страны на Дальнем Востоке казалась совершенно невероятной.

К тому времени японцы уже имели основательный опыт в проектировании торпедных судов. Сразу за многочисленными потомками стандартных дестройеров русско-японской войны последовали крупные эсминцы проекта Ф-9. Заказанные еще в 1907 году, они были начаты постройкой только два года спустя, после внесения многочисленных изменений в чертежи. Зато впервые Стране восходящего солнца удалось создать вполне современный большой торпедный корабль с применением всех новшеств: турбинных механизмов, нефтяного отопления, 120-мм артиллерии, с 33-узловым ходом и значительным радиусом действия. Правда, строились «Умикадзе» и «Ямакадзе» долго - главным образом из-за задержек в поставках турбин Парсонса, собиравшихся на заводе фирмы «Мицубиси»; они вошли в строй только в конце 1911 года.

Несмотря на внушительные боевые характеристики, новые эсминцы обладали одним, но весьма значительным недостатком - они были слишком дорогими. Поэтому японцы отказались от крупносерийного строительства подобных кораблей и приступили к разработке более дешевых дестройеров. В конструкции альтернативных «Сакуры» и «Татибаны» старались сэкономить на всем: дорогостоящие турбины заменили паровыми машинами, дефицитную нефть - углем, скорость ограничили 30 узлами, артиллерию сократили наполовину. Эсминцы получили обозначения «средних прибрежных торпедных кораблей», что, в общем-то, хорошо характеризовало их концепцию.

Создав эсминцы океанского и прибрежного типов, Япония отказалась от их массового строительства, и только вступление в войну на стороне союзников побудило ее на следующий рывок в области расширения торпедных сил. Заложенные в 1914 году десять кораблей типа «Каба» стали прямым и непосредственным развитием «Сакуры», сохранив при несколько увеличенном водоизмещении все отличительные черты своих предшественников.

Именно «Каба» и послужила прототипом эскадренного миноносца для французского флота. Небольшие кораблики водоизмещением менее 700 т сохранили довольно странное вооружение из одного 120-мм орудия и четырех трехдюймовок (одна из них - зенитная). Все пушки были японского производства, что создавало затруднения при снабжении их боезапасом - возить его приходилось буквально из-за трех океанов. Совершенно несовременной для 1917 года являлась механическая установка, состоявшая из паровых машин тройного раширения. Зато несомненной удачей можно считать сроки постройки эсминцев: среднее время от момента закладки до вступления в строй составило всего пять месяцев! Японские «французы» получили свои имена в честь различных народов, населявших тогда еще обширную республику-империю, из-за чего их обычно именуют кораблями типа «Араб» или «Трайбл» (по-английски «племя»).

В дополнение к ним в 1917 году с Дальнего Востока на Средиземное море прибыли восемь практически однотипных единиц типа «Каба» - Япония номинально приняла участие в войне в Европе на стороне Антанты. Правда, участие это выглядело весьма скромным. Заметного ущерба неприятелю «японцы» не причинили, да и сами сильно не пострадали. Лишь «Сакаки» получил торпеду от австрийской подводной лодки, но и его удалось спасти. По окончании военных действий все они благополучно вернулись домой, а в конце 1931 года «прибрежные» эсминцы типа «Каба» и «Сакура» отправились на слом.