Бой, разгоревшийся на подступах к Порт-Артуру в ночь на 26 февраля 1904 года, можно сравнить с шахматной партией. Во-первых, противники — японцы и русские — имели равное количество «фигур» — по четыре миноносца. Во-вторых, это было не так уж часто встречающееся классическое столкновение, в котором каждая из сторон не уклонялась от встречи с неприятелем, а наоборот, азартно стремилась ввязаться в драку.

Русские играли белыми: им удалось раньше обнаружить противника и первыми открыть огонь. Отряд под брейд-вымпелом капитана 1 ранга Н.А.Матусевича в составе эскадренных миноносцев «Выносливый», «Властный», «Внимательный» и «Бесстрашный» ринулся в атаку на аналогичный отряд японских «истребителей» под командованием капитана 1 ранга С.Асая («Сиракумо», «Асасиво», «Касуми» и «Акацуки»). Разгорелась жаркая схватка. Вот как говорится о ней в официальном японском труде «Описание военных действий на море в 37—38 годах Мейдзи»: «Миноносец «Асасиво» в 4.37 заметил с кормы по правому борту три неприятельских судна, как будто бы миноносца; не успели оглянуться, как один из них был уже на расстоянии около 200 метров, нажимая на наш миноносец и ведя сильную пальбу. Затем неприятель, обойдя «Асасиво» с кормы, подошел к нему с левого борта почти вплотную, так, что можно было рукой бросить снаряд, и продолжал вести бой на параллельном курсе, стреляя в нас правым бортом. Тем временем наши снаряды не падали даром, там и сям раздавались звуки взрывов и поднимались всплески воды. В наш миноносец также попало восемь снарядов, которыми был убит один нижний чин и легко ранено три. Вдруг неприятель, по-видимому, получив повреждение в котлах, вышел под нос миноносца, сильно паря, и остановился. «Асасиво», чтобы избежать столкновения, быстро повернул влево и в то же время из носовой пушки под углом снижения выпустил два снаряда по неприятелю. Видно было, что один из них, попав в цель, разорвался, подняв столб пламени и дыма...

«Касуми» был неожиданно обстрелян неприятелем в тот момент, когда он поворачивал. Но так как мы находились в невыгодном положении, будучи освещены луною, то не могли сразу обнаружить неприятеля, который оставался в темноте; поэтому, опасаясь стрелять, чтобы не подбить своих же миноносцев, «Касуми» некоторое время осматривался... Наконец, заметил у себя по левой раковине на расстоянии 200—300 метров два неприятельских миноносца и открыл по ним огонь... Неприятель, осыпаемый нашими снарядами, мужественно сражался, когда вдруг, после одного попавшего нашего снаряда, сразу уменьшил ход и отступил. Пройдя у него по носу и освещая его прожектором, увидели, что он полностью остановился, почему, вновь стреляя в него, пошли вперед вдогонку за «Сиракумо». В этой перестрелке в «Касуми» попало более десяти снарядов. Был убит один нижний чин, тяжело ранены механик Минамидзава Ясуо и два нижних чина».

Больше всех пострадал шедший замыкающим миноносец «Акацуки». Русские снаряды повредили его машину и перебили главную паровую магистраль; корабль окутался клубами пара и потерял ход. Четыре человека из его экипажа погибли и два получили серьезные ранения. Командир миноносца лейтенант Н.Суецуги запросил помощи. На его счастье, рядом оказался «Касуми»; совместными усилиями им удалось повредить рулевое управление у обстреливавшего их «Властного». Противники разошлись и растворились в темноте.

В этом бою японцы потеряли семь человек убитыми и десять ранеными, русские — соответственно три и двадцать один (в числе последних оказался и командующий отрядом Н.А.Матусевич). Два наших миноносца — «Выносливый» и «Властный» — получили серьезные повреждения. Таким образом, результат можно назвать ничейным. Но вот что характерно: несмотря на выгодное тактическое положение, решительные действия командующего отрядом (что во время той войны случалось нечасто) и несомненную отвагу экипажей, русские моряки смогли добиться лишь ничьей. И это вполне объяснимо, если учесть, что вес артиллерийского залпа у стандартного японского «истребителя» был примерно вдвое больше, чем у русского. Тут остается лишь признать, что при определении боевых качеств своих кораблей адмиралы Страны восходящего солнца оказались дальновиднее, чем их коллеги из Санкт-Петербурга...

Приступая к созданию мощного военно-морского флота, способного доминировать на Дальнем Востоке, японцы не смогли пройти мимо нового и весьма перспективного класса кораблей — «дестройеров». Уже в судостроительной программе 1895 года значился заказ одиннадцати таких кораблей. В следующем году программу пересмотрели и число намеченных к постройке «истребителей» увеличили до 23 единиц. Доверяя своим друзьям-англичанам, японцы не стали заказывать экспериментальные суда, а сразу обратились к ведущим производителям миноносцев — фирмам «Торникрофт» и «Ярроу» — с предложением построить дюжину кораблей. Японцы не экономили и потребовали, чтобы их эсминцы превосходили лучшие из уже существующих в мире.

В 1897 году британские судостроители приступили к выполнению заказа. В принципе, предназначавшиеся для дальневосточного союзника корабли мало отличались от английских «30-узловых» эсминцев. Шесть четырехтрубных «истребителей» типа «Инадзума» внешне были очень похожи на русских собратьев типа «Буйный». Они имели классическую английскую компоновку с линейным расположением главных механизмов: четыре паровых котла в двух отделениях и две паровые машины тройного расширения — в одном. На испытаниях все развили проектную скорость, а «Нидзи» в декабре 1899 года показал великолепный результат в 31,15 узла.

Шесть двухтрубных кораблей типа «Муракумо» отличались главным образом более эффективными паровыми котлами Торникрофта. Последние, несмотря на меньшие габариты, обладали повышенной производительностью, что позволило ограничиться тремя котлами вместо четырех. В результате удалось несколько снизить водоизмещение кораблей и при несколько меньшей мощности также успешно преодолеть 30-узловый рубеж скорости.

К 1900 году все двенадцать «истребителей» вошли в состав флота микадо. Но незадолго до этого японцы заказали тем же фирмам («Торникрофт» и «Ярроу») еще по два корабля с усовершенствованными котлами и контрактной скоростью в 31 узел. В 1902 году они прибыли в Японию. По результатам сравнительных испытаний «торникрофтовские» «Сиракумо» и «Асасиво» посчитали более удачными, чем «ярроуские» «Акацуки» и «Касуми». Поэтому в качестве прототипа для серийного строительства эсминцев на отечественных заводах японцы выбрали проект «Торникрофта». В 1902—1903 годах на государственных верфях в Йокосуке и Куре с английской помощью были заложены семь кораблей типа «Харусаме», отличавшихся от своих предшественников лишь применением трехколлекторных котлов системы «Кампон» собственной разработки. А в 1904 году, уже после начала войны с Россией, на разных судостроительных предприятиях разместили экстренный заказ на 32 аналогичных «истребителя» типа «Асакадзе». Но последние вошли в строй уже после Цусимы, в 1905—1909 годах.

Вооружение всех японских эскадренных миноносцев английской постройки было одинаковым: два палубных 450-мм торпедных аппарата, одно расположенное в кормовой части 76-мм орудие с длиной ствола в 40 калибров и пять 57-мм пушек. Незадолго до нападения на Россию установленную на крыше носовой рубки 57-миллиметровку заменили на второе 76-мм орудие. Корабли японской постройки типа «Харусаме» уже изначально вооружались двумя 76-мм пушками, а эсминцы типа «Асакадзе» вообще не имели 57-мм пушек и несли по шесть трехдюймовок. Правда, четыре из них были облегченными, с длиной ствола в 28 калибров.

Опыт войны показал, что эсминцам приходилось применять свою артиллерию чаще, чем торпеды. И поэтому внушительная огневая мощь японских кораблей данного класса давала им неоспоримые преимущества при встрече с русскими «истребителями». Напомним, что последние вооружались лишь одной 75-мм и тремя-пятью 47-мм пушками. При этом масса русского 75-мм снаряда равнялась 4,9 кг, 47-мм — 1,5 кг. Японские же снаряды были заметно тяжелее: 76-мм — 5,7 кг, 57-мм — 2,7 кг. Сравнение торпедного оружия также было не в нашу пользу: японские (точнее английские) 450-мм торпеды явно превосходили российские 380-мм.

К январю 1904 года в составе Японского Императорского флота числилось 19 эскадренных миноносцев. Их отличительными чертами были высокая скорость (на испытаниях — более 30 узлов, в реальных боевых условиях— 26—28 узлов), самое мощное в мире артиллерийское вооружение и... непривычные для уха европейца поэтические названия: «Красная луна» (так переводится слово «Акацуки»), «Белое облако» («Сиракумо»), «Быстрая птица» («Хаятори») и т. п.

...Внезапную атаку на русские корабли японцы предприняли в ночь на 27 января. Первая же торпеда, выпущенная головным «истребителем» первого отряда «Сиракумо», поразила «Ретвизан» — лучший броненосец порт-артурской эскадры. Затем «Акацуки» и «Касуми» торпедировали броненосец «Цесаревич» и крейсер «Паллада». Три русских корабля надолго вышли из строя, что позволило японскому флоту полностью завладеть инициативой. Таким образом, именно эсминцам довелось как бы задать тон в начавшейся войне и сыграть роковую роль в истории русского флота и даже в истории самой России.

Боевое использование японских «истребителей» отличалось очень высокой интенсивностью. Им доводилось решать самые разнообразные задачи, зачастую действуя на большом удалении от своих баз. Дважды эсминцы участвовали в массированных торпедных атаках главных сил русского флота — Первой Тихоокеанской эскадры у Порт-Артура и Второй Тихоокеанской эскадры при Цусиме. Они показали хорошую живучесть: несмотря на тяжелые повреждения от артиллерийского огня и подрывы на минах, им в большинстве случаев удавалось добраться до базы. Из боевых походов не вернулись только два — «Акацуки» и «Хаятори», погибшие на минах вблизи Порт-Артура*.

Парадоксально, но факт: в мирное время японские эскадренные миноносцы из-за различных аварий понесли больше потерь, чем в годы войны. «Инадзума» погиб в результате столкновения, «Икадзучи» — от взрыва котла, «Нидзи», «Синономе», «Харусаме», «Асацую» и «Сиротае» стали жертвами тайфунов или штурманских ошибок. «Касуми» из-за проблем с паровыми котлами в 1913 году превратили в плавучую мишень. Остальные эсминцы первого поколения оставались в боевом строю до начала 1920-х годов, после чего началось их массовое списание. Дольше всех — до 1930 года — прослужили корабли, переоборудованные в тральщики.

Любопытно, что ближайшие «родственники» у японских «истребителей» появились на другом конце света — в Швеции. В 1900 году правительство этой скандинавской страны заказало фирме «Ярроу» первый «охотник» («jagare» — шведский эквивалент понятию «дестройер») для собственного флота, получивший название «Моде». Он практически в точности повторял «Инадзуму», отличаясь только более легким вооружением (шведы ограничились установкой лишь 57-мм пушек). На мерной миле «Моде» развил рекордную скорость — 32,385 узла! Правда, как это уже не раз бывало, по прибытии в Швецию повторить такой результат не удалось: сколько ни старались кочегары и механики, выжать из эсминца более 29 узлов они так и не смогли.

Второй «истребитель» — «Магне» — шведы заказали «Торникрофту». Он представлял собой копию «Сиракумо», но опять-таки нес более легкую артиллерию. Хотя на испытаниях «Магне» не добрал пол-узла до контрактой скорости (31 уз.), тем не менее, в целом его конструкцию признали весьма удачной, во всяком случае, его котлы оказались более надежными, чем у «Моде». Поэтому, приступая к строительству эсминцев на собственных верфях, шведы пошли по пути японцев и выбрали в качестве прототипа «торникрофтовский» образец. В 1906—1910 годах они разместили заказ на постройку шести кораблей типа «Вале». Они наконец-таки получили артиллерию, аналогичную японским эсминцам: две 75-мм и четыре 57-мм пушки. Торпедное вооружение позже было усилено вдвое за счет замены однотрубных палубных аппаратов на двухтрубные. Последние два корабля серии — «Хугин» и «Мунин» — вместо паровых машин оснастили турбинами Кертисса, а 57-мм пушки заменили на две дополнительные трехдюймовки.

В отличие от своих японских систершипов, скандинавским эсминцам не довелось участвовать в боях. Шведские «охотники» прожили долгую мирную жизнь: последние из них пошли на слом только в начале 1950-х годов.

Наконец, еще двое «братьев» у японских «истребителей» имелось в составе ВМС Сиама (Таиланда). В 1907—1912 годах японская верфь «Кавасаки» построила по заказу этой страны эсминцы «Суа Тхайян Чон» и «Суа Кхамрон Син», практически не отличающиеся от кораблей типа «Харусаме». Они находились в строю до конца 1930-х годов.

* 3аметим, что единственной книгой, посвященной действиям японских «истребителей» в годы русско-японской войны, является изданная в 1905 году в Санкт-Петербурге брошюра «Акацуки» перед Порт-Артуром», представляющая собой якобы перевод опубликованных в Германии дневников некого японского морского офицера Нирутака. Однако, судя по многочисленным фактическим ошибкам, данная книга — явная мистификация, принадлежащая перу немецкого или русского автора. К такому заключению пришли, в частности, составители вышедшей в 1911 году «Военной энциклопедии». К сожалению, книга «Акацуки» перед Порт-Артуром» переиздана в 1995 году без каких-либо комментариев, поэтому мы рекомендуем нашим читателям осторожно относиться к содержащейся в ней информации. - Прим. авт.