Завершение Первой мировой войны и последовавшее затем Вашингтонское соглашение заметно изменили ситуацию в мировом кораблестроении. Мораторий на создание новых «капитальных» кораблей привел к тому, что в иерархии военных флотов место линкоров в какой-то мере заняли тяжелые крейсера, а место крейсеров - эсминцы. Этому способствовавал и объективный процесс эволюции класса торпедных кораблей. Эскадренные миноносцы и особенно лидеры к тому времени вполне доросли - и по размерам, и по кругу решаемых задач - до бронепалубных крейсеров двадцатилетней давности. И для многих стран «второго эшелона» именно эсминцы стали самыми большими и мощными боевыми единицами их флотов.

Разумеется, тактическое применение торпедных кораблей адмиралам второстепенных морских держав виделось иначе, нежели их коллегам из Великобритании или, скажем, США. О массированных атаках эскадр неприятеля не могло быть и речи. Эсминец рассматривался ими как универсальный артиллерийско-торпедный корабль, способный настичь и уничтожить более слабого противника и уйти от более сильного. Идея эта была отнюдь не нова, но для многих она по-прежнему выглядела привлекательной. И поэтому неудивительно, что наиболее мощными эскадренными миноносцами зачастую обладали страны, чьи флоты традиционно числились чуть ли не на последних местах...

В начале 20-х годов у английского слова destroyer появились еще два аналога, на сей раз славянских. Только что созданные независимые государства - Польша и Югославия (поначалу она официально именовалась Королевством сербов, хорватов и словенцев)- взялись за создание собственных военно-морских сил. Особое место в их составе должны были занять эсминцы. Последних поляки называли «уничтожителями» (niszczycieli), а югославы - «разорителями» (razaraci). Причем, несмотря на удаленность этих стран друг от друга и совершенно разные морские театры, их кораблестроительные программы причудливым образом переплелись, по крайней мере, в отношении эскадренных миноносцев.

Первым эсминцы для своего флота заказало правительство Польши. Не мудрствуя лукаво, поляки остановили свой выбор на французских кораблях типа «Бурраск» (см. «Моделист-конструктор» №3 за 2001 год): для своего времени эти «торпийеры» со 130-мм артиллерией выглядели чуть ли не крейсерами. В проект внесли лишь незначительные изменения - французские 37-мм зенитки заменили 40-мм шведскими «бофорсами», палубу оснастили минными рельсами. Но по некоторым мотивам (прежде всего, политическим) контракт заключили с малоизвестной верфью в Блэнвиле, не имевшей достаточного опыта в постройке кораблей данного класса. В результате сроки строительства сильно затянулись. Особенно не повезло головному эсминцу «Бужа» («Буря»): он вошел в строй почти через шесть лет после закладки - в августе 1932 года. Работы на однотипном «Вихере» («Вихре») удалось завершить вдвое быстрее, и он был принят флотом на два года раньше - в июле 1930-го.

Стремительный прогресс в развитии класса быстроходных кораблей-носителей торпедного оружия привел к тому, что спроектированные в начале 20-х «бурраски», претендовавшие на звание «суперэсминцев», через десять лет (то есть к моменту ввода в строй их польских «сородичей») уже выглядели вполне заурядными кораблями. Поэтому, предвидя такой исход, югославы пошли другим путем: они решили создать «разоритель» заведомо более мощный, чем любой из существовавших на тот момент его собратьев. Артиллерию для корабля предлагала поставить Чехословакия, считавшаяся важным политическим союзником Белграда. К тому же завод «Шкода» был давним партнером австро-венгерского флота - прародителя флота югославского.

В конкурсе на проектирование эсминца участвовало несколько английских и французских фирм, из которых в финал вышли британские «Уайт» и «Ярроу». В конце концов, югославы остановили свой выбор на последней, В августе 1929 года состоялось подписание контракта на постройку эсминца, получившего имя «Дубровник». Таким образом было положено начало традиции называть эскадренные миноносцы югославского флота в честь крупных городов; ранее подобные наименования полагались кораблям рангом не ниже крейсера.

Главная особенность «Дубровника» - необычайно мощная артиллерия. Этот корабль оказался первым и единственным эсминцем, вооруженным 140-мм «шкодовскими» пушками с длиной ствола в 56 калибров, способными стрелять снарядами массой 39,9 кг на дальность 23,4 км. В течение последующего десятилетия он нес самую крупнокалиберную артиллерию в своем классе - вплоть до появления немецких «церштёреров» со 150-мм пушками. Из-за этого, а также из-за своего статуса флагмана югославского флота «Дубровник» обычно называют лидером, хотя формально он числился «разарачем», то есть обычным эсминцем.

В целом специалисты оценивали «Дубровник» как весьма удачный корабль. Помимо мощной артиллерии он имел совершенную энергетическую установку, обеспечившую на испытаниях ход в 40,3 узла - на 3,3 узла больше, чем предусматривалось по проекту. Дальность плавания была поистине рекордной: 15-узловым ходом лидер мог пройти 7000 миль. Это достигалось за счет внушительной емкости топливных цистерн (590 т) и специального новшества - низкооборотной турбины экономического хода.

По количеству внедренных образцов передовой техники «Дубровник» представлял собой пример настоящего «интернационализма»: механизмы, торпедные аппараты и вспомогательное оборудование на нем были английскими, дальномеры и системы управления огнем - голландскими, средства связи - бельгийскими, артиллерия (в том числе и зенитная) - чешской. Любопытно, что по проекту лидер должен был нести и гидросамолет, но от его установки отказались уже в стадии постройки.

«Дубровник» произвел сильное впечатление на военно-морских специалистов разных стран. И когда польское правительство профинансировало постройку следующей пары эсминцев, их характеристики выбирались с оглядкой на югославский «разоритель». И тут подсуетилась британская фирма «Уайт», предложив полякам тот самый проект, от которого отказался Белград. После недолгих переговоров контракт на постройку эсминцев «Гром» и «Блискавица» («Гром» и «Молния») был подписан. Еще два корабля позже планировалось построить на верфи в Гдыне, но по финансовым причинам их закладка неоднократно откладывалась и в конце концов так и не состоялась.

По размерениям и водоизмещению «Гром» был самым большим эсминцем британской постройки 30-х годов - он превосходил и «Дубровник», и строившиеся позже корабли типа «Трайбл». Главная артиллерия польского «уничтожителя» - семь 120-мм пушек шведской фирмы «Бофорс», расположенных в четырех установках. Три из них были спаренными; носовую в целях недопущения перевеса корабля на нос пришлось сделать одноорудийной. Эти пушки с длиной ствола в 50 калибров могли стрелять 24-кг снарядами на дальность 19,5 км. В целом артиллерийская мощь «Грома» и «Блискавицы» примерно соответствовала «трайблам», но, в отличие от последних, «поляки» несли и полноценое торпедное вооружение. Да и скоростью они превосходили всех своих английских собратьев. Наконец, эти корабли отличались необычной для своего времени архитектурой, став первыми однотрубными эсминцами британской постройки.

Польские и югославские суперэсминцы при всех их достоинствах обладали одним важным недостатком - они были слишком дорогими и потому не могли быть многочисленными. Когда югославы поняли, что развернуть серийную постройку кораблей по чертежам «Дубровника» на своих верфях им не удастся, они приступили к поиску более дешевого проекта. Причем в качестве прототипа они выбрали... все тот же «Бурраск», который при своих скромных для 30-х годов характеристиках привлекал простотой, надежностью и невысокой стоимостью.

Головной эсминец новой серии, получивший имя «Београд», был заказан фирме «Ателье э Шантье де ла Луар» в Нанте; два других - «Любляна» и «Загреб» - строились по французской документации на верфи в Сплите. Проект этих кораблей представлял собой уменьшенный, но значительно усовершенствованный вариант «Бурраска». По сравнению с прототипом «Београд» обладал рядом принципиальных отличий. Во-первых, он, как и «Дубровник», имел типично английскую котлотурбинную установку, поставленную фирмой «Ярроу». Во-вторых, артиллерия эсминца опять-таки была чешского производства: 120-мм пушка фирмы «Шкода» с длиной ствола в 46 калибров могла стрелять 24-кг снарядами на максимальную дальность 20,8 км. Хотя она, конечно, была слабее, чем главный калибр «Дубровника», масса одной палубной установки составляла всего 9 т по сравнению с 15,6 т на лидере.

Торпедное вооружение «Београда» - типично французское, аналогичное установленному на «Бурраске». Любопытный, хотя и труднообъяснимый факт: и Югославия, и Польша не унифицировали калибр своих торпед и, имея к началу Второй мировой войны по четыре эсминца, располагали двумя типами самодвижущихся мин - 533-мм английскими и 550-мм французскими.

На ходовых испытаниях «Београд» показал ход в 39 узлов - на узел больше проектного. Напомним, что «Бурраск» (равно как и «Вихер» с «Бужей») мог развивать лишь 33 узла - в этом отношении замена энергетики на более современную пошла явно на пользу. Правда, запас топлива, по сравнению с «Дубровником», пришлось резко уменьшить (до 120 т), и дальность плавания составила лишь 1200 миль. Впрочем, для Адриатики такую величину посчитали приемлемой.

Буквально накануне войны, в июле 1939-го, на верфи в Сплите состоялась закладка последнего боевого корабля королевской Югославии. По проекту, разработанному совместно с французами, лидер «Сплит» представлял собой увеличенный «Дубровник» с пятью 140-мм орудиями, десятью 40-мм автоматами и двумя трехтрубными торпедными аппаратами. Однако последовавшие события спутали все планы.

Нападение Германии застало командование польских ВМС врасплох. Уже на третий день войны «юнкерсы» потопили находившийся в Хеле «Вихер». Три оставшихся эсминца сумели уйти с Балтики в Англию и в дальнейшем действовали совместно с британским флотом. У берегов Норвегии 3 мая 1940 года погиб «Гром» - прямое попадание немецкой авиабомбы разломило корабль на две части. В том же месяце чуть было не разделила его участь и «Бужа», попав под авианалет в Кале. Правда, эсминец все же удалось спасти и отремонтировать, и он до конца войны участвовал в сопровождении атлантических конвоев. Еще более активно действовала «Блискавица». В декабре 1941 года ее перевооружили, установив четыре спаренных 102-мм универсальных артустановки и несколько «эрликонов»; позже на ней появились современные радары. «Блискавица» сражалась на всех европейских театрах - от Средиземного моря до Арктики. Во время высадки союзников в Нормандии она вместе с английскими кораблями участвовала в бою, завершившемся уничтожением германских эсминцев Z-32 и ZH-1.

После войны «Бужа» и «Блискавица» довольно долго стояли на приколе в Англии, но затем были возвращены Польше. Из них «Блискавица» сохраняется по сей день в качестве корабля-музея в Гдыне.

Судьба югославских эсминцев оказалась более печальной. Белграду недолго удавалось сохранять нейтралитет в войне. В начале 1940 года в стране разразился глубочайший политический кризис; вскоре Хорватия объявила о своей независимости. Германия, воспользовавшись расколом в обществе, вторглась в Сербию. Флот оказался между двух огней, не зная, какому из правительств следует подчиняться. В итоге почти все югославские корабли без боя были сданы итальянцам. Избежал позорной участи лишь эсминец «Загреб» - его взорвали в Которе офицеры собственного экипажа, отказавшись выполнять приказ о сдаче.

В итальянском флоте «Дубровник», «Београд» и «Любляна» получили новые имена - соответственно «Премуда», «Себенико» и «Любиана». Они были перевооружены и использовались преимущественно для охраны конвоев. В апреле 1943 года «Любиана» потерпела крушение у берегов Туниса. Два других корабля в том же году достались немцам. Новые хозяева вновь перевооружили их, переклассифицировали в миноносцы и переименовали в ТА-32 и ТА-43. Примечательно, что в роли ТА-32 бывший «Дубровник» в качестве главного калибра нес всего четыре 105-мм зенитки, что в какой-то степени оправдывало его новый статус миноносца. Перед капитуляцией Германии оба бывших «югослава» были затоплены экипажами.

Недостроенный лидер «Сплит» тоже попал в руки итальянцев, а затем - немцев. В конце войны его затопили, но, тем не менее, югославам удалось поднять свой корабль. В конце концов «Сплит» был достроен по совершенно иному проекту. Его артиллерийское вооружение состояло из четырех американских 127-мм универсальных орудий, американским было и радиолокационное оборудование. Все это делало «Сплит» весьма похожим на модернизированный в 50-е годы «Флетчер». Впрочем, к моменту своего вступления в строй (1958 год) «Сплит» безнадежно устарел и по техническим средствам, и по концепции, поэтому в течение своей недолгой службы в составе флота СФРЮ он использовался в роли учебного корабля.