Как это ни парадоксально, но необходимость в противоминных кораблях была осознана в России с большим опозданием. Даже после русско-японской войны, впервые явившей миру огромную мощь нового оружия, начальник минного отдела Морского технического комитета Реммерт доказывал, что для обезреживания мин не требуется никаких специальных приспособлений: дескать, достаточно накинуть на мину веревку, чтобы вытащить ее на мелководье и уничтожить. Когда же адмирала спросили, что делать, если до берега десять-пятнадцать миль, он удивился: “Кто же тралит в открытом море? Тралят только на рейдах!”

Здесь явно сказался стереотип мышления. Рейдовые тральные работы были освоены русскими моряками еще четверть века назад. В 1881 году лейтенант русского флота М. Н. Беклемишев предложил первый в истории морской трал. Он состоял из пенькового троса длиной 183 м, на который были надеты полуторакилограммовые металлические цилиндры. При буксировке двумя кораблями, когда трал полз по дну, эти цилиндры вращались, как колеса, не позволяя ему цепляться за подводные препятствия. Захватывая таким тралом минреп, можно было отбуксировывать мины на мелководье и там обезвреживать.

Спустя семнадцать лет лейтенант К. Ф. Шульц усовершенствовал трал Беклемишева и создал классическую конструкцию. Она состояла из пяти восемнадцатиметровых смычек стального троса, на концах которых закреплялись буйки и углубляющие грузы. В отличие от беклемишевского трал не волочился по дну, а был как бы подвешен в воде на глубине, удобной для захвата минрепов.

Новое противоминное средство получило боевое крещение при обороне Порт-Артура, где весной 1904 года впервые в истории была сформирована партия траления рейда из минных крейсеров “Всадник” и “Гайдамак” и четырех паровых катеров. Несмотря на отсутствие специальных тралящих кораблей, партия провела внушительную работу, уничтожив за полгода более 260 вражеских мин. В то же время порт-артурский опыт показал, что силам траления приходилось не только очищать от вражеских мин рейды, но и проводить корабли в открытом море. Для этой цели был сформирован так называемый “тральный караван”, составленный из кое-как приспособленных миноносцев, катеров и мелких портовых судов. Ход с тралами у них был минимальный, и вывод кораблей за пределы рейда занимал массу времени. Это явно указывало на необходимость разработки тралов для работы вдали от побережья и специальных кораблей — тральщиков — для сопровождения эскадры в море.

Военный опыт побудил русских моряков в 1907 году создать при минном отделе Морского технического комитета специальную “часть мин заграждения и тралов”. Для ее организации был прикомандирован бывший начальник порт-артурского “трального каравана” капитан 2-го ранга В. И. Иванов, настаивавший на учреждении на каждом море партии траления мин заграждения. На Балтике эта партия сначала получила несколько непригодных к действию устаревших миноносцев и в качестве базы старую лайбу “Мечта”. На Черном море — портовое судно “Гонец”, миноносцы № 258 и 267, бывший миноносец № 255 и две катера водоизмещением по 12,5 т.

В 1908 году специальная комиссия под председательством главного инспектора минного дела контр-адмирала К. И. Лощинского определила основные требования к кораблям для траления мин. Причем моряки именовали эти корабли “тралящими судами” или “тральщиками”, а чиновники морского ведомства, убежденные, что речь идет только об очистке рейдов, упорно относили их к разряду портовых судов. Согласно этим требованиям суда должны были иметь мощные машины, небольшие размеры, малую осадку, быть мореходными и легко управляемыми. И первыми представителями нового класса кораблей стали портовые суда Черноморского флота “Альбатрос” (19) и “Баклан”, заложенные в 1909 году на одесском заводе “Белинно-Фендерих”. Задуманные как рейдовые буксиры и тральщики, они в конечном итоге были переданы только что сформированному тралящему каравану Севастопольского порта. В сущности, они мало чем отличались от обычных буксиров, но их проектирование и постройка дали опыт, использованный при создании балтийских тральщиков.

Первые из них — “Минреп” и “Взрыв” — строились на Ижорском заводе; включены в состав флота в 1911 году. За ними в 1912-м последовали слегка модернизированные “Запал”, “Фугас” и “Проводник”. При водоизмещении 150 т все они имели двухвальную установку мощностью 300 л. с. и развивали скорость хода 11,5 узла. В том же году морское министерство заказало в Англии три траулера: “Искра” (20), “Пламя” и “Патрон” — для Сибирской флотилии, которые, как полагали, будут совмещать в себе качества минных заградителей и тральщиков. В отличие от мелкосидящих “минрепов” для этих кораблей водоизмещением 500 т была характерна высокая мореходность и сравнительно большая осадка. В 1913 году по прибытии в Петербург их решили оставить на Балтике для укомплектования и обучения экипажей. Застигнутые войной, они были включены в состав Балтийского флота.

Опыт первых месяцев боевых действий выявил острую потребность в базовых тральщиках (небольших и дешевых кораблях для работы на рейдах, в гаванях и близлежащих акваториях), а также в мелкосидящих судах, способных уничтожать мины с малым углублением и прикрывать своими тралами глубокосидящие корабли. Идея совмещения мелкосидящего и базового тральщика в одном корабле привела к постройке четырех тральщиков типа “Капсюль” (“Крамбол”, “Щит”, “Груз”), При водоизмещении 200 т они имели осадку всего 1,4 м, но это оказалось едва ли не единственным их достоинством: они дрейфовали даже при самом” слабом ветре и развивали недостаточную скорость. Поэтому был разработан “Клюз” — усовершенствованный вариант “Минрепа”. Из одиннадцати кораблей этого типа, заказанных флотом, до ноября 1917 года вступили в строй три — “Клюз”, “Ударник” и “Защитник”.

Острый дефицит тральщиков специальной постройки на всех российских флотах компенсировался широкой мобилизацией и переоборудованием гражданских судов. Для Балтики реквизировали двадцать финляндских, эстонских, германских и русских пароходов водоизмещением от 140 до 1100 т, а также четыре весьма удачных волжских буксира (“Лебедянь”, “Вольск”, “Грузин”, “Американец”) и шесть каспийских (“Илья Муромец”, “Алеша Попович”, “Поток-Богатырь”, “Добрыня”, “Святогор” и “Микула”). На Севере хорошо зарекомендовали себя тральщики, переоборудованные из приобретенных морским министерством норвежских китобойных судов и английских траулеров. На Черном море отлично действовали на тральных работах знаменитые “эльпидифоры”.

Еще в 1912 году вновь назначенный начальник партии траления капитан 2-го ранга П. П. Киткин поднял вопрос о постройке эскадренных тральщиков для проводки кораблей в открытом море. Однако его доклад на специально созванном по этому поводу совещании имел лишь частичный успех: необходимость таких кораблей подтвердили, но вместо эскадренных тральщиков специальной постройки предложили использовать устаревшие миноносцы, снабженные так называемыми щитовыми тралами, допускавшими траление на скорости до 12 узлов. После долгих хлопот командование партии получило дивизион из восьми устаревших миноносцев типа “Циклон” — № 214—220 и № 222.

Командующий Балтийским флотом адмирал Н. О. Эссен считал, что если морское министерство не поддерживает идею создания эскадренных тральщиков специальной постройки, то следует хотя бы обучить тральным работам экипажи миноносцев. Поэтому он настоял на том, чтобы оборудовать щитовыми тралами восемь миноносцев типа “Сокол”: “Прыткий”, “Прочный”, “Подвижный”, “Послушный”, “Прозорливый”, “Ретивый”, “Резвый” и “Рьяный”. Позднее тралами снабдили еще два миноносца, “Уссури” и “Сунгари”.

С 1912 года началась разработка технических и тактических инструкций, составивших отдельный раздел правил минной службы. В результате для русского флота установили два вида тралов — подсекающие и уничтожающие. Подсекающие тралы — катерный и змейковый — должны были разрежать минное заграждение, фиксировать его место; окончательно же очищать район предполагалось уничтожающими тралами — тралами Шульца и щитовыми. Однако в ходе войны тральщикам пришлось выполнять немало работ, никакими инструкциями не предусмотренных...

Первое траление Балтийского флота в начавшейся войне было выполнено 31 июля 1914 года дивизионом миноносцев типа “Сокол”. Опасаясь, что немцы еще до начала боевых действий заминируют фарватер, по которому русские заградители должны будут пойти на постановку главного заграждения на Центральной позиции, впереди минзагов выпустили миноносцы с тралами. Опасения оказались напрасными, мин на фарватере не обнаружили, и первое боевое траление было отсрочено до 27 августа.

Этому дню предшествовали события, вошедшие в историю минной ; войны на Балтике как постановка “заграждения Мишке”, названного так по фамилии немецкого адмирала. Выставленное скрытно минзагом “Дойчланд” севернее острова Оденсхольм, оно тем не менее было вскоре обнаружено — после того, как в означенном районе подорвались два голландских парохода.

Участвовала в тралении вся партия за исключением двух миноносцев типа “Циклон” и тральщика “Фугас”, находившихся в ремонте, В 6.00 27 августа, как только рассеялся туман, корабли вышли в море и приступили к работе в строе двойного фронта. В первой линии шли мелкосидящие тральщики с подсекающими тралами: “Проводник” со змейковым, “Запал”, “Минреп” и “Взрыв” с катерными. За ними на расстоянии двух кабельтовых с уничтожающими тралами Шульца парами следовали “Искра” — “Пламя” и “Патрон” — “Якорь”.

Первая боевая операция была выполнена — заграждение Мишке перестало существовать. Однако цена успеха оказалась немалой: тральщик “Проводник” подорвался на мине и затонул. Из 30 человек его экипажа 11 были убиты и 7 ранены.

Наибольшие потери балтийским тральщикам принес 1916 год. 28 мая на палубе “Взрыва”, выполнявшего минную постановку, взорвались сразу пять мин. Тем не менее корабль удержался на плаву, его взяли на буксир, но он затонул во время буксировки. 6 октября на мине погибла “Искра”, а 20 ноября подорвался “Фугас”. Несмотря на повреждения тральщик был отбуксирован на базу. Однако через два дня во время перехода в Ревель для ремонта он был потоплен вражеской подводной лодкой. Таким образом, из восьми первых русских тральщиков специальной постройки к 1917 году в строю остались только четыре.

Русские тральные силы с момента их организации до начала первой мировой войны прошли трудный путь. Им пришлось столкнуться и с нехваткой средств, и с непониманием адмиралтейских теоретиков, и с высокомерным презрением многих строевых офицеров. Тем не менее специалисты трального дела, руководствуясь принципом, согласно которому к войне надо готовиться в мирное время, сумели поддерживать постановку минно-трального дела на должной высоте. В результате Россия оказалась единственной страной, чей флот к 1914 году имел на вооружении корабли, построенные специально для работы с тралами.