Уже год страны Антанты находились в состоянии войны с Германией и Австро-Венгрией.

А 23 мая 1915 года к тройственному союзу примкнула Италия, объявив войну Австро-Венгрии, и в этот же день немецкая подводная лодка U-21 вышла из Каттаро — австрийской базы на Далматинском побережье Адриатического моря — в Дарданеллы, где 25 мая потопила английские линкоры «Триумф» и «Маджестик». Спустя два месяца немецкие лодки, базировавшиеся в австрийских портах, вышли в Средиземное море и, отправив на дно в районе Орана два французских торговых парохода, начали войну на коммуникациях.

В ответ на это союзники решили перекрыть Отрантский пропив, через который вражеские лодки выходили из Адриатики в Средиземное море, и со второй половины сентября 1915 года из Англии начали прибывать дрифтеры — небольшие рыболовные суда. Они должны были ходить поперек пролива, буксируя за собой противолодочные сети, снабженные минами. Хотя число таких дрифтеров к концу года было доведено до ста и каждый буксировал сеть длиной в тысячу метров, надежно перекрыть пролив не удалось. Оправившись от неожиданности, немецкие и австрийские подводники научились преодолевать барраж, иногда даже вступая в артиллерийские стычки с дрифтерами.

Поскольку потери тоннажа на Средиземном море продолжали возрастать, союзники на протяжении всей войны постоянно усиливали Отрантский барраж, и к весне 1918 года это была глубоко эшелонированная позиция, необычайно усложнившая действия немецких и австрийских подводных лодок. Теперь подводные корабли, прорывающиеся из Адриатического в Средиземное море, должны были последовательно проскользнуть мимо дневных и ночных дозоров эсминцев, прорваться сквозь линию дрифтеров с буксируемыми сетями и гидрофонами, пройти незамеченными через дозор траулеров и эсминцев, преодолеть неподвижное сетевое заграждение и, наконец, пройдя мимо еще одного дозора эсминцев и траулеров, оказаться в Средиземном море. Но и на этом препятствия на пути подводных лодок не кончались: южнее их поджидал еще один дозор — из «морских охотников» и шлюпов с привязными аэростатами.

Германское адмиралтейство не раз побуждало австрийское командование атаковать Отрантский барраж крупными силами флота, чтобы облегчить прорыв подводных лодок в Средиземное мере. И в нюне 1918 года адмирал Хорти, недавно назначенный командующим австрийским флотом, решился на проведение такой операции. 8 июня в Каттаро были сосредоточены четыре легких крейсера и восемь эсминцев. В море на вероятных путях следования крупных вражеских кораблей заняли позиции двенадцать австрийских подводных лодок, а в районе Дураццо выстроились -в пинию с севера на юг три старых эскадренных броненосца. И, наконец, из Пола в Каттаро двинулись самые сильные корабли австрийского флота. В этот же день вышли в море дредноуты «Принц Ойген» и «Вирибус Унитис», а через сутки — однотипные с ними «Сент-Иштван» и "Тегетгоф"...

«Никакого неприятельского рейда не предвиделось, — вспоминал потом один из французских офицеров, — потому, что рано утром 9-го числа итальянские самолеты произвели разведку над Пола и опознали там четыре дредноута на их обычных местах. Однако они были введены в заблуждение весьма простой военной хитростью. После ухода в море «Вирибуса Унитиса» и «Принца Ойгена» их места якорной стоянкибыли заняты кораблями, которым камуфляж придал вид ушедших в море кораблей. Таким образом, выход двух первых кораблей остался необнаруженным». Поэтому, когда капитан 3-го ранга Риццо, находившийся с двумя торпедными катерами MAS-15 и MAS-21 в дозоре в верхней Адриатике, заметил на севере дымы, он предположил, что это вражеские эсминцы. До рассвета оставался еще час, и Риццо решил идти в бой. Сблизившись с противником, он понял, что перед ним небывалая цель — два дредноута в сопровождении эсминца и шести миноносцев на флангах.

Снизив до предела ход своего MAS-15, чтобы не выдать себя шумом моторов и бурунами, Риццо в темноте занял позицию впереди вражеской колонны, проскользнув незамеченным между двумя миноносцами, охранявшими «Сент-Иштван» с правого борта, резко увеличил скорость и вышел в атаку. По предварительному сигналу MAS-21 устремился на "Тегетгоф", и с дистанции 360 метров катера выпустили все свои четыре торпеды. Две из них не достигли цели, но этот промах был с лихвой компенсирован меткостью залпа MAS-15—обе его торпеды попали в середину "Сент-Иштвана"...

Для австрийцев взрывы оказались полной неожиданностью. Даже когда в накренившемся на правый борт дредноуте вода залила две кочегарки и погреба, когда одна за другой лопались переборки, когда все новые и новые отсеки заполнялись водой и все ниже опускалась палуба, моряки не понимали, что произошло. Полагая, что корабль атакован подводной лодкой, миноносцы сновали вокруг линкоров и сбрасывали глубинные Бомбы. Противоминная артиллерия дредноутов вела сильнейший беспорядочный огонь по поплавкам глубинных бомб и по струям от винтов миноносцев, принимаемых комендорами за следы торпед...

В этой суматохе итальянские катера полным ходом уходили от места боя, их преследовал австрийский эсминец «Велебит». Обладая большей, чем катера, скоростью хода, он быстро настигал их, идя буквально в кильватерной струе MAS-15. Риццо приказал сбрасывать в струю глубинные бомбы. Одна из них взорвалась так близко от носа эсминца, что он, рыскнув вправо, потерял катера, которые скрылись и через некоторое время были благополучно взяты на буксир своими миноносцами и доставлены в базу.

Атакованный «Сент-Иштван» продержался на воде до 6 часов утра. Затем перевернулся и пошел на дно, унося в морскую пучину 89 матросов и офицеров. Неожиданное нападение и его роковой результат ошеломили австрийцев. 10 июня после полудня из Вены пришла радиограмма, в которой предписывалось прекратить операцию, так как «план ее выдан противнику». Все дредноуты повернули назад и вместе с миноносцами вернулись в Пола.

Таким образом, итальянские торпедные катера не только впервые в истории удачно атаковали крупные вражеские корабли на ходу, не только уничтожили дредноут, по водоизмещению превосходивший каждый из них более чем в тысячу раз, но и достигли немедленного стратегического результата: сорвали крупнейшую за всю войну операцию австрийского флота. Заметим, что в 1936 году Муссолини, стремясь разжечь воинственный дух среди личного состава своего флота, приказал установить отслуживший свой срок MAS-15 в римском «Музео дель Витториано».

О том, сколько разных задач решали в итальянском флоте моторные катера, говорит и постепенное изменение расшифровки самой аббревиатуры MAS. Первоначально она означала «Мотобарка Армата СВАН» — моторная военная лодка фирмы СВАН. В 1915 году после вступления Италии в войну главный конструктор фирмы «Сосьета Венециана Аутомобили наутиче» (СВАН) Аттилио Бизио, взяв за основу катер Торникрофта с желобным торпедным аппаратом, начал разрабатывать новый катер с лучшей мореходностью и большей дальностью плавания. Результатом этой общей с представителями итальянского флота работы стали два экспериментальных катера MAS-1 и MAS-2 (79), вооруженных двумя жалобными торпедными аппаратами и тремя пулеметами.

Однако их испытания не дали удовлетворительных результатов, и итальянский флот отказался от идеи торпедного катера. MAS-1 и MAS-2 были переоборудованы в минные заградители, вооруженные четырьмя минами, 47-мм пушкой и двумя пулеметами, первые пять катеров следующей серии (MAS 3-22) — в противолодочные катера, вооруженные, кроме пушки и пулеметов, несколькими глубинными бомбами. В соответствии с этим получила новую расшифровку и аббревиатура MAS: «Мотобарка Анти-Соммер-джибили» — моторная лодка противолодочная.

Тем временем Бизио разработал новый способ выбрасывания торпед с помощью так называемых бугельных торпедных аппаратов. При этом способе торпеды, удерживаемые клещевидными захватами, располагались на палубе по обоим бортам. Правда, остойчивость катера уменьшалась. Но зато стрелять можно было прямо по курсу и на любом ходу вплоть до нулевого: важное достоинство, ибо в условиях плохой видимости было невозможно атаковать противника на скоростях, превышающих скорость торпеды. Все попытки Бизио создать бесшумный торпедный катер за счет применения разнообразных глушителей не увенчались успехом, и он тогда предложил установку со вспомогательным электромотором и батареей аккумуляторов. Хотя скорость (4 узла) и дальность плавания под аккумуляторами (12 миль) были ничтожными, этого вполне хватало для действия на Адриатике, где катера могли следовать в район атаки на основных двигателях или на буксире за миноносцами, а потом переходить на бесшумный электромотор для действий в условиях малой и плохой видимости.

Эти новинки позволили следующие катера этой серии (MAS 8-22) снова сделать в торпедном варианте, причем бесшумные электромоторы установили на MAS 9, 10, 12—15, 18, 20—22, В соответствии с этим изменилась расшифровка аббревиатуры MAS: «Мотобарка Армата Силуранте» — моторная лодка военная, торпедная.

Этим было положено начало самым многочисленным в итальянском флоте малым моторным катерам группы А, строившимся разными фирмами и в разных вариантах — торпедном, артиллерийском и противолодочном. Так, в 1Я6 году наряду со СВАН большой заказ на 30 торпедных катеров (MAS 2;-52) (80) получила фирма «Ансальдо». В последующие годы их строила как СВАН — MAS 53-62 (81), 319-323, 325-326, так и другие итальянские фирмы: "Орландо" (MAS 91-102, 218-232) (82), «Маккиа Марчини» (MAS 140-157), «Пиччиотти» (MAS 158-165), «Галлинари» (MAS 166-175), «Пиаджио» (MAS 176-200), «Фогги» и «Агретти» (MAS 201-202), «Бальетто» (MAS 203-217).

Столь усиленное строительство малых катеров не было случайным. Хотя австрийский флот на Адриатике был слабее итальянского, он располагал множеством хорошо защищенных портов на изрезанном, изобилующем множеством островков, заливчиков и проток Далматинском побережье, базируясь на которые австрийский флот мог спокойно выжидать момент, удобный для нанесения короткого сильного удара. Устранить эту опасность и должны были многочисленные катера, предназначенные главным образом для нападения на австрийские корабли прямо в их базах.

Честь произвести первую атаку выпала на долю катеров 1-й эскадрильи, сформированной в начале 1916 года из катеров противолодочной обороны. Эти катера, как показал опыт, не смогли эффективно бороться с подводными лодками из-за плохой мореходности и малой надежности моторов, поэтому в апреле 1916 года их вооружили торпедными аппаратами и подготовили к нанесению ударов по австрийским кораблям в базах.

Ночью 5 июня 1916 года два миноносца взяли на буксир MAS-3 и MAS-7 и доставили в район Дураццо. Там, по данным воздушной разведки, находился крупный вражеский транспорт. Отдав буксиры, катера бесшумно, малым ходом прошли на рейд и через 20 минут, обнаружив транспорт "Локрум", выпустили по нему по одной торпеде. Обе они достигли цели. Австрийцы лишь через несколько дней узнали, кто истинный виновник гибели транспорта. Это заставило их перекрыть входы в базы боковыми заграждениями и усилить охранение. Поэтому следующая атака на рейд Сен-Жан де-Медуа в ночь с 15 на 16 июня оказалась неудачной. Очередную атаку итальянцы готовили более тщательно,и 25 июня после основательней авиаразведки катера успешно прорвались на рейд Дураццо и потопили два транспорта. Дальнейшие вылазки 1-й флотилии, в ходе которых погиб от столкновения со своим миноносцем MAS-7, не увенчались успехом.

Летом 1916 года были сформированы еще две эскадрильи катеров, базировавшихся в Венеции и Градо. Один из катеров 3-й эскадрильи MAS-20, действуя совместно с миноносцами «Зефир» и 9-Р, провел интересную, хотя и не очень успешную операцию. Как-то раз авиаразведка донесла, что в канале Фазан, ведущем в Пола, находятся два крупных корабля, и командование приняло решение атаковать их. Но для того, чтобы проникнуть в канал, необходимо было преодолеть боновое заграждение. Сделано это было так. В ночь на 2 ноября отряд подошел к входу в канал. «Зефир» прикрывал операцию, а 9-Р и MAS-20 приблизились к заграждению. Миноносец, подойдя вплотную к нему, прикрепил к тросам заранее заготовленные грузы весом около 2 тонн и тем самым притопил боны. После этого MAS-20 незаметно вошел в канал... Но увы! Дерзкий план не был осуществлен. Военные корабли переменили место стоянки. Выпустив торпеды в малоценное судно, которое к тому же не пострадало, поскольку торпеды не взорвались, катер вышел из канала через проход, обозначенный условным световым сигналом, и благополучно вернулся в базу. Эта неудачная атака произвела тем не менее большое впечатление в Италии, ибо удалось показать, что боновые заграждения можно преодолевать, а значит, можно и атаковать вражеские корабли в их базах...

В первой половине 1917 года катера MAS широко использовались дня эскортирования самолетов, для постановки минных заграждений и устройства засад у Далматинского побережья, для переброски разведчиков на вражескую территорию. Обычно миноносец доставлял катер на буксире к австрийскому побережью, в двух милях от него катер отцеплялся, бесшумно на электромоторах шел к берегу и с помощью надувной лодки высаживал или принимал разведчиков.

Минные постановки с катеров были весьма многочисленными, но установить их фактическую эффективность оказалось практически невозможно. Можно лишь предполагать, что австрийская подводная лодка U-5 погибла на минной банке, поставленной в ночь на 27 марта 1917 года итальянским катером-заградителем. Использование же катеров для траления неприятельских мин оказалось недейственным, и от него отказались. Таким образом, из месяца в месяц возраставший москитный флот Италии непрерывно наращивал действия против австрийского флота на Адриатике. Оценивая эту деятельность, известный советский катерник А. В. Кузьмин писал: «Малые силы почти безнаказанно каждую ночь шныряли целыми отрядами и группами вдоль неприятельских берегов и, уклоняясь или прорываясь сквозь охрану, входили во все порты противника, причиняя последнему большие потери, которые в общем равнялись, а может быть, и превосходили потери, которые могли быть достигнуты в большом морском бою».