«Сохранились сведения, что у нас в России около 1834 г. была построена подводная лодка и испытывалась генерал-адъютантом Шильдером... — писал в 1905 году Д. Голов, автор фундаментального труда «Подводное судоходство». — Результаты испытаний этой лодки, к сожалению, остались неопубликованными...» Лишь полвека спустя советские историки кораблестроения разыскали в архивах и обнародовали материалы о подводной лодке Шильдера — первом в мире подводном ракетоносце...

В 1834 году на Александровском литейном заводе в Петербурге сошла на воду подводная лодка Шильдера (6) — небольшой корабль водоизмещением около 16 т. Его железный корпус был увенчан двумя башенками с иллюминаторами. Через крышу носовой башни выходила вертикальная «оптическая труба» — прообраз современного перископа, через крышу кормовой — вентиляционная труба. Оружие лодки состояло из бочонка с 20 фунтами пороха, подвешенного на гарпуне на конце длинного бушприта. Вонзив гарпун с миной в борт вражеского корабля, подводная лодка давала задний ход и, отойдя на некоторое расстояние, взрывала мину с помощью электрического запала. Кроме того, на бортах были установлены станки для запуска пороховых ракет. Каждый из этих станков состоял из трех металлических труб, в которые были уложены ракеты, надежно изолированные от воды. Запуск ракет производился в надводном положении, из лодки: по проводам, соединенным с электрической батареей, поджигался пороховой заряд.

В своей книге Д. Голов называет корабль Шильдера «первой русской подводной лодкой». В действительности это было не так. В архивах обнаружились документы, свидетельствующие о том, что подводные лодки в России пытались строить за сто с лишним лет до Шильдера. Так, в архиве Военно-Морского Флота хранятся документы о «потаенном огненном судне», которое с одобрения Петра I построил в 1724 году русский крестьянин Ефим Никонов. Позднее — в 1798-1800 годах — подводный корабль соорудил на свои средства кременчугский мещанин Семен Ромодановский. К сожалению, чертежи этих подводных лодок не дошли до наших дней...

Баварский капрал Бауэр появился в России в 1854 году, после того как Германия, Англия и США отказались финансировать постройку его подводной лодки. В Петербурге капралу повезло: ему выделили необходимые средства.

Спущенная на воду в мае 1855 года лодка Бауэра (7) представляла собой железный сигарообразный корпус, приводимый в движение гребным винтом. Винт этот через зубчатую передачу соединялся с четырьмя топчаками, вращаемыми матросами. В носовой части лодки была укреплена 30-пудовая мина. Подведя лодку под вражеский корабль, командир должен был войти в башенку на носу, вдеть руки в гуттаперчевые рукава и прикрепить трос мины к днищу. После этого лодка отходила от противника, оставляя мину в «теле» врага. Уже из этого видно, насколько примитивна и малопродуманна была бауэровская конструкция по сравнению с шильдеровской. В 1858 году лодка Бауэра затонула в Финском заливе, и дальнейшее сотрудничество морского ведомства с баварцем прекратилось.

Тогда-то и выступил на сцену петербургский художник-фотограф И. Александровский. Еще во время Крымской войны он пришел к выводу, что серьезная постановка подводного плавания немыслима без механического двигателя.

В 1859 году Александровский узнает о работах профессора Барановского — крупнейшего специалиста в области пневматических двигателей. Вдвоем они быстро разработали новый детальный проект подводного корабля (8). Сердце этого замечательного сооружения составляла силовая установка — 200 чугунных трубчатых баллонов общим объемом в 6 м3, в которых хранился запас сжатого до 100 атм. воздуха, и две поршневые машины общей мощностью 234 л. с., которые приводили в движение два гребных винта. Вооружение лодки — «зажигательный снаряд» — две плавучие мины, соединенные между собой мягким тросом. Подведя подводную лодку точно под днище вражеского корабля, командир должен был высвободить Снаряд, который всплывал, охватывал корпус и прижимался к днищу атакуемого корабля. После этого лодка отходила на безопасное расстояние и взрывала мину, пустив по проводу электрический ток.

Испытания показали, что Александровский выполнил большую часть своих обещаний. Его лодка многократно выходила в море, маневрировала, погружалась, плавала под водой. В 1867 году ее основательно модернизировали и официально приняли «в казну». Несмотря на выявленные недостатки — корабль плохо держал заданную глубину, — успех был достигнут несомненный, и, казалось, перед Александровским открывались широкие возможности. Но, увы, в 1870-х годах для него началась полоса невезения. А в 1881 году, с восшествием на престол нового царя, морское министерство прекратило все отношения с изобретателем, и на сцену выступил С. Джевецкий.

Талантливый изобретатель и отлично образованный инженер, Джевецкий начал работать над проектом подводной лодки в середине 1870-х годов. Морское ведомство отказалось финансировать его работу, и, вынужденный строить лодку на собственные средства, изобретатель решил ограничиться маленьким одноместным судном с ножным приводом. Построенный в 1878 году образец положил начало целой серии подводных лодок Джевецкого.

Хотя по своим тактико-техническим данным лодка Джевецкого (9) сильно уступала лодке Александровского, конструктивно она была отработана неплохо. Конечно, ни обтекаемый корпус, ни хорошо продуманная система погружения-всплытия не могли компенсировать ее принципиальных недостатков: слабого мускульного двигателя и ненадежного минного оружия.

Третья модель Джевецкого находилась в строю до конца 1886 года, когда ее дальнейшее использование признали нецелесообразным. А вскоре была предпринята попытка Норденфельта продать России свою подводную лодку (10).

Знаменитый шведский изобретатель, прославившийся созданием скорострельных пушек, Норденфельт начал работать в области подводного плавания с 1879 года совместно с англичанином Гарретом.

В 1887 году в Англии была построена четвертая лодка Норденфельта — корабль водоизмещением 160/245 т с машиной в 500 л. с., способный на поверхности развивать скорость 15 — 18 узлов. Но представитель русского морского министерства, осмотрев корабль, дал отрицательное о нем заключение. Лодку решено было не покупать, и русское Морское ведомство забросило идею подводного плавания вплоть до 1900 года.