К утру 26 мая 1941 года “охота” приблизилась к концу: израненный торпедами, недавний победитель “Худа” — самого большого боевого судна в мире — немецкий линейный корабль “Бисмарк” оказался в кольце британских отрядов. Однако и их возможности почти исчерпались: команды падали от усталости, топливо было на исходе. Оставалось одно — добить противника в открытом артиллерийском бою.

Около половины девятого утра шедшего прямо на запад “Бисмарка” встретили два английских линкора: “Кинг Джордж V” под флагом адмирала Тови и “Родней”. Спустя десять минут обе стороны открыли огонь.

Бой складывался вполне благополучно для британцев. Один из первых залпов поразил систему управления огнем германского линкора: стрельба стала неточной. Не желая расстреливать пушки главного калибра на новейшем “Кинг Джордже”, Тови приказал более “почтенному” по возрасту “Роднею” сблизиться и прикончить врага.

И тот выполнил приказ. На дистанции прямой наводки британские 406-мм снаряды легко пробивали броню “Бисмарка”, а некоторые из них даже проходили насквозь через его корпус и надстройки. Участь германского линкора была решена. Несколько торпед с крейсера “Дорсет-шир” только ускорили его гибель, и через полтора часа после начала боя британцы могли считать себя отомшенными за гибель “Худа”. Их новые линейные корабли совершенно не пострадали в сражении и доказали, что могут успешно бороться с самым мощным противником. А ведь во все годы между первой и второй мировыми войнами у Адмиралтейства не проходили сомнения относительно боевых возможностей главной силы своего флота.

По Вашингтонскому соглашению Британии удалось выторговать себе важное преимущество. В то время как главный соперник — Соединенные Штаты — уже полностью “выполнил” свою норму в классе линкоров и им приходилось ограничиваться лишь модернизацией старых, Англия сохранила возможность построить два новых корабля. И она сразу же реализовала ее, заложив в 1922 году “Нельсон” и “Родней”.

Их проект сохранил основные особенности так называемых “линейных крейсеров 1921 года” — 48 000-тонных монстров, вооруженных девятью 406-мм орудиями, защищенных 14-дюймовой броней и рассчитанных на скорость 32 узла. Эти корабли явились одним из “камней преткновения”, заставивших в конце концов принять Вашингтонские ограничения, поскольку, вступи они в строй, и практически все их предшественники должны были бы отправиться на разделку — настолько они уступали бы “новичкам” по боевым качествам. А ведь четверка линейных крейсеров подкреплялась бы таким же количеством аналогичных по водоизмещению и компоновке линкоров, пусть не. столь скоростных, но зато вооруженных 457-мм пушками.

Все столь прекрасные перспективы остались позади. Теперь конструкторам пришлось вместить максимум боевых возможностей в водоизмещение 35 тыс. тонн. При этом несомненным казалось одно: новые линкоры должны получить на вооружение орудия максимально разрешенного калибра — 406 мм (16 дюймов). Надо сказать, что англичанам удалось решить поставленную задачу, и отнюдь не худшим образом.

Ограничение водоизмещения при мощном вооружении заставило отказаться от высокой скорости. “Нельсоны” могли развивать лишь около 23 узлов (что, впрочем, на практике оказалось лишь не намного меньше, чем “быстроходная дивизия”, состоявшая из кораблей типа “Куин Элизабет”). Таким образом, они стали последними классическими линкорами — все последующие “капитальные” корабли во всех странах уже были так называемыми “быстроходными” линкорами.

Но одного ограничения в весе механической установки явно недоставало для обеспечения хорошей зашиты и от традиционной угрозы со стороны снарядов и торпед, и от нового оружия — авиабомб. Поэтому некогда столь консервативные британские конструкторы пошли на смелое отступление от классической компоновки больших кораблей, расположив всю артиллерию главного калибра в носовой части. Механическая установка перекочевала ближе к корме, а саму кормовую оконечность заняли шесть двухорудийных башен 6-дюймовой противоминной артиллерии.

Такое “групповое” расположение позволило заметно сократить протяженность броневой цитадели, зато она получила очень мощную защиту. С боков ее прикрывали 356-мм плиты — наиболее мощные из когда-либо имевшихся на линейных кораблях. Их эффективность увеличивалась за счет двух дополнительных факторов: во-первых, плиты размешались с наклоном 22° внутрь корпуса, а во-вторых, весь пояс располагался на некотором удалении от внешней обшивки. Наклон резко увеличивал сопротивляемость брови при значительных углах падения снарядов (а именно такие углы характерны для возросших дистанций боя), а толстая внешняя обшивка играла роль своеобразного “наждака”, устраняя со снаряда мягкий “макаровский” бронебойный наконечник. В результате снаряд, встречаясь затем с толстой закаленной броней, терял 10—15% своей пробивной силы. Сверху цитадель закрывалась толстой броневой палубой. Над погребами и машинами ее толщина достигала 160 мм, а над котельными отделениями — 76 мм. Наконец, с носа и кормы броневой ящик закрывался 229-мм траверзами. Противоминная защита цитадели обеспечивалась 38-мм броневой переборкой, а пространство между нею и бортом частично заполнялось заваренными с обоих концов стальными трубами, которые должны были обеспечивать дополнительную плавучесть при подводном взрыве. Зато вне цитадели линкор оставался практически незащищенным: в носу броня отсутствовала вовсе, а в корме только рули прикрывались сверху и с боков 127— 152-мм плитами.

В результате “Нельсон” являл собой типичный пример защиты типа “все или ничего”, но с заметными усовершенствованиями по отношению к классическому американскому варианту.

Помимо описанных выше достоинств в конструкции броневого пояса следует отметить башенное расположение вспомогательной артиллерии, защищенной броней против малокалиберных снарядов и осколков, в противоположность “голым” и низко расположенным пятидюймовкам американских линкоров.

Ценой всех этих достижений стали некоторые тактические неудобства. “Нельсон” не мог вести огонь главным калибром прямо по корме, но мертвый угол ограничивался формально всего 30°. На деле стрельба даже на “разрешенных” предельных кормовых углах вела к серьезным повреждениям еще одного новшества — башенноподобноя рубки-надстройки, в которой располагались все органы управления кораблем и его боевыми средствами. Напротив, носовые углы практически не прикрывались противоминной и зенитной артиллерией, сосредоточенной в корме. Но при атаке торпедных сил противника линкор обычно отворачивал от надвигавшихся торпед и мог расстреливать вражеские эсминцы как минимум из шести 6-дюймовых стволов, так что данный недостаток нельзя считать существенным.

В итоге “Нельсон” и “Родней” стали поистине пионерскими кораблями. Новшества в компоновке артиллерии и машин, наклонном и внутреннем расположении бортовой брони и другие впервые принятые в проекте решения неоднократно использовались в самых разных комбинациях и французами, и итальянцами, и американцами. Только самим англичанам собственные технические решения показались слишком революционными. Поэтому, когда через 15 лет им вновь представилась возможность после долгого перерыва заложить линкоры, проект оказался гораздо более традиционным.

По первому Лондонскому соглашению 1930 года постройку линкоров вообше запретили на семь лет. Вторая конференция в том же Лондоне ограничила, помимо размера линкоров, еще и максимальный калибр их орудий: он не должен был превышать 14 дюймов (356 мм). Однако во втором соглашении не участвовали ни Германия, ни Япония, ни Италия. Поэтому оставшиеся великие державы ввели в договор множество уловок, позволявших обойти установленные пределы. “Лондонские” линкоры всех держав заметно превышали положенные 35 тыс. тонн, а их главный калибр равнялся 380—406 мм. Единственным относительно честным участником соглашений осталась Англия. Но честность в кораблестроительных программах не лучшим образом сказалась на боевых качествах последней крупной серии британских линейных кораблей типа “Кинг Джордж V”.

До последнего момента надеясь на строгое соблюдение договора, конструкторы бывшей единовластной “владычицы морей” решили вооружить свои детища 356-мм пушками. Первоначальный проект был не столь уж плох: двенадцать орудий размешались в трех четырехорудийных башнях — двух в носу и одной в корме. Но многочисленные требования усилить защиту и слишком большой “верхний” вес заставили заменить четырехорудийную возвышенную башню на двухорудийную. В итоге по вооружению “Кинг Джордж” уступал, хотя и не намного, практически всем зарубежным современникам, имевшим по 8—9 более мощных пушек.

В защите англичане также сделали шаг назад по сравнению с “Нельсоном”, отойдя и от наклонного внутреннего пояса, и от зашиты типа “все или ничего”. Правда, броня оставалась очень мощной — самой толстой среди всех современных линкоров, кроме чудовищного 63 000-тонного “Ямато”. Помимо центральной цитадели, забронированными оказались и нос, и корма, а поверх обширного главного пояса борт прикрывался до верхней палубы субтильным подобием верхнего пояса толщиной всего 25 мм, способным защитить лишь от осколков разорвавшегося перед кораблем снаряда. Броня палубы осталась примерно той же толщины, что и на “Нельсоне”.

Зато несомненным преимуществом по сравнению с предшественниками стала скорость, достигавшая 28 узлов (что, кстати, также меньше, чем у большинства современных линкоров). Сильное впечатление производила и вспомогательная артиллерия, представленная шестнадцатью универсальными орудиями калибром 133 мм.

Особое внимание англичане уделили подводной защите. Мощная 51-мм противоминная переборка в совокупности с несколькими рядами отсеков должна была противостоять взрыву четырех зарядов по 400 кг тротила. Но это — в теории, а на практике одно удачное попадание японской авиационной торпеды, имевшей заряд в полтора раза меньше, решило судьбу “Принс оф Узлс” у берегов Малайи.

В общем, линкоры типа “Кинг Джордж” нельзя считать большой удачей британского военного кораблестроения. Однако в деле они оказались не такими уж плохими. Всем трем более ранним единицам серии удалось принять участие в морских боях с линкорами главного противника — Германии. На долю “Принс оф Уэлс” выпало продолжить трагический бой в Датском проливе, начавшийся для англичан с гибели “Худа”. Только что вступивший в строй и практически еще небоеспособный корабль (даже в ходе боя в его башнях работали заводские специалисты-наладчики!) тем не менее выдержал схватку с двумя противниками — “Бисмарком” и тяжелым крейсером “Принц Ойген”, нанеся первому повреждения, ставшие впоследствии немаловажной причиной его конца. Только когда на “Принс оф Уэлс” осталась в строю единственная башня (остальные две вышли из строя из-за неполадок и недоделок), он оставил поле боя.

Его дело продолжил однотипный “Кинг Джордж”, на пару с “Роднеем” прикончивший “Бисмарк” двумя днями позже. Не менее удачно завершил свой поединок “Дюк оф Йорк”, потопивший декабрьской ночью 1943 года еще один германский линкор — “Шарнхорст”. Хотя оба корабля имели почти одинаковое водоизмещение, “англичанин” легко реализовал свое преимущество в вооружении, многократно усиленное современной радиолокационной системой управления огнем, которой не имел его противник.

После того как в европейских водах больше не осталось достойного соперника, британцы перебросили свои новейшие линкоры на Дальний Восток для действий против Японии. Туда попали все 4 оставшиеся единицы серии типа “Кинг Джордж V”. Однако попытки отомстить за потопление “Принс оф Уэлс” в 1942 году остались безуспешными. До самого конца войны английским линкорам пришлось ограничиться эскортом авианосцев. Им так и не удалось произвести ни одного залпа по японским боевым кораблям.

Впрочем, если бы их противником оказался “Ямато”, то англичанам с их 356-мм орудиями пришлось бы несладко. Адмиралтейство остро ощущало этот недостаток: адмиралы “владычицы морей” привыкли к тому, что их корабли имеют самые крупнокалиберные пушки. Вскоре после начала постройки первых единиц серии “Кинг Джордж” стало ясно, что условия Лондонского соглашения об ограничении размеров линкоров другими державами не выполняются и выполняться не будут. Тотчас же конструкторы приступили к реализации следующего проекта — типа “Лайон”, более подходившего к требованиям моряков. “Лайон” почти полностью сохранил внешний вид и все основные технические решения своих предшественников (как удачные, так и неудачные). Заметно больший по размерам (стандартное водоизмещение свыше 40 тыс. т, длина почти 240 м), новый линкор должен был наконец иметь долгожданные 406-мм орудия. Здесь англичане решили вернуться к трехорудийным башням, помешавшимся на тех же местах, что и башни “Кинг Джорджа”. Но ни сами башни, ни их орудия не имели ничего общего с установками “Нельсона” и “Роднея”. Главный калибр имел более тяжелый снаряд и большую начальную скорость и вполне соответствовал по боевым возможностям своим основным противникам. Зенитное вооружение изменилось мало: лишь число автоматов достигло 48.

Но Британия так и не получила свои “полноценные” линкоры. Первые два корабля из четырех — “Лайон” и “Темерер” — заложили в июне и июле 1939 года, а спустя месяц началась вторая мировая война. Опять, как и в первую, строительство прервалось в связи с необходимостью создания новых эсминцев, эскортных и десантных судов. Только к самому концу войны, в 1945 году, была предпринята слабая попытка “оживить” достройку двух заложенных единиц, уже по измененному проекту с выросшим до 50 000 т водоизмещением, еще более усовершенствованными орудийными установками и еще более мощным зенитным вооружением. Однако вступить в строй они все равно не смогли бы ранее 1952 года, а к этому времени судьба линкоров решилась — как тогда казалось, уже раз и навсегда.

И все же английский флот успел пополниться еще одним кораблем этого класса. В конце 1941 года, когда война с Японией стала почти неизбежной, а усилить Дальневосточный флот было нечем. Адмиралтейство пошло на экспромт. Вместо доработки новых 406-мм орудий решили извлечь со склада хранившиеся там более четверти века четыре двухоруднйиые 381-мм башни с бывших лииейныг крейсеров “Глориес” и “Корейджео”, переоборудованных в авианосцы в 20-е годы и к тому моменту уже покоившихся на две. Оставался пустяк — “пристроить” к пушкам корабль. Англичане посчитали, что сумеют сделать это быстро, еще до окончания войны, но, конечно же, просчитались. Последний в история линкор, “Вэнгард”, вошел в строй спустя год после окончательной победы над Японией.

Устаревшее вооружение, к тому же слабоватое для 40-тысячетонного корабля, наложило свой отпечаток на боевые качества “последнего из могикан”. Но в остальном “Вэнгард” вполне удался. Его защита в общем соответствовала предшественникам, но толщина брони была несколько увеличена. Особенно хорошими оказались его мореходные качества: британские конструкторы вложили в проектирование корпуса весь свой опыт. Наконец-таки теоретики из Адмиралтейства отказались от требования вести огонь из обеих передних башен прямо по носу на любых, в том числе и самых малых, углах возвышения. Из-за этой причуды гладко-палубные корпуса типов “Кинг Джордж” и “Нельсон” имели слишком малую высоту борта у форштевня и глубоко зарывались в воду при сильном волнении. Высокий нос “Вэнгарда” позволял сохранять ходовые и боевые качества практически в любую погоду, даже в сильный шторм. Удачные обводы и распределение нагрузки делали качку плавной и незначительной. На совместных маневрах после войны, в которых участвовали “Вэнгард” и американские линкоры типа “Айова”, британский линейный корабль, несмотря на свои меньшие размеры, прекрасно держал себя в дурную погоду, когда его американский “коллега” сильно страдал от качки. В общем, “экспромт” оказался удачным, и английские моряки очень тепло относились к “Вэнгарду”, на котором к тому же условия обитания соответствовали современным, весьма возросшим требованиям. Но наслаждаться удобными каютами и кубриками им пришлось, увы, недолго.

Послевоенная судьба всегдашней гордости флота “владычицы морей” — линкоров оказалась весьма печальной. Британия уже не могла позволить себе роскоши содержать в мирное время даже немногие оставшиеся у нее современные единицы этого класса. И если американцы сумели законсервировать свои “айовы” на три десятка лет, то у их младшего партнера к концу 50-х в строю находился только один “Вэнгард”. Но и ему оставалось существовать недолго: в 1960 году последний британский линейный корабль был разобран на металл,-не выслужив даже положенного срока.