Линкоры возвращаются в строй

Из четырех числившихся в составе флота ли­нейных кораблей в наилучшем состоянии находил­ся «Марат», который хотя и получил повреждения от обстрела форта «Красная горка» при подавле­нии Кронштадтского восстания в марте 1921 года, но сохранил ход и с 21 апреля того же года стал флагманским кораблем МСБМ. Начиная с летней кампании 1922 года «Марат» участвовал во всех маневрах и дальних (в пределах Балтийского теат­ра) походах кораблей МСБМ.

Линкор «Парижская коммуна» имел более се­рьезные повреждения, полученные не только в мар­те 1921 года, но и ранее, летом 1919 года, при об­стреле Кронштадта мятежным фортом «Красная горка», и стоял на приколе.

С весны 1921 года линейный корабль «Париж­ская коммуна» приводился в порядок силами по­степенно комплектовавшейся команды и в 1922 году вошел в состав Учебного отряда МСБМ и даже участвовал в следующем году в маневрах, находясь на Большом Кронштадтском рейде, — обеспечивал связь штаба МСБМ с кораблями в море.

17 сентября 1924 года линкор «Парижская ком­муна» «...после ремонта судовыми средствами ус­пешно сдал пробу механизмов и вступил в строй». 5 ноября того же года корабль был приведен в Ле­нинград к стенке Балтийского завода для ремонта, а по его окончании 4 апреля 1925 года вернулся в Кронштадт и был зачислен в состав полубригады линкоров.

20—27 июня 1925 года линейные корабли «Па­рижская коммуна» и «Марат» (под флагом пред­седателя Реввоенсовета СССР и наркомвоенмора М.В.Фрунзе) совместно с шестью эсминцами со­вершили так называемый «Большой поход» до Кильской бухты, а 20— 23 сентября участвовали в маневрах МСБМ в Финском заливе и у Моонзундских островов.

Линейный корабль «Октябрьская революция» (до 7 июля 1925 года носивший имя «Гангут») 18 ап­реля 1925 года был зачислен в состав Учебного от­ряда МСБМ, а в конце апреля отбуксирован в Крон­штадт для восстановительного ремонта на Пароход­ном заводе. 15 мая на корабле подняли флаг и гюйс, в июле—августе он стоял в сухом доке, а с 1 янва­ря 1926 года вошел в состав вооруженного резерва МСБМ. 28 июня «Октябрьская революция» совер­шила первый выход в море для опробования меха­низмов с зачислением в состав бригады линкоров и 23 июля 1926 года вступила в кампанию.

Восстановление четвертого линкора — «Пол­тава» — из-за значительных повреждений, полу­ченных при пожаре 24 ноября 1919 года (самым се­рьезным было полное выгорание центрального ар­тиллерийского поста), в условиях разрухи начала 1920-х годов командование Морских сил (МС) РККА сочло нецелесообразным. Корабль решили разору­жить и передать в веденье Морского научно -техни­ческого комитета (НТКМ), а механизмы, оборудо­вание, трубопроводы, кабель и прочее использовать для восстановления и ремонта трех других линко­ров. По постановлению Совета Труда и Обороны (СТО) от 2 сентября 1924 года с корабля снимались остатки артиллерийского вооружения.

Учитывая состояние линкора, Оперативное уп­равление штаба МС РККА предложило, по примеру других стран, переоборудовать «Полтаву», как и недостроенный линейный крейсер «Измаил», в авианосец, однако состояние экономики и промыш­ленности страны не позволило реализовать эту про­грессивную идею.

Весной 1925 года при подготовке первых совет­ских программ военного судостроения вновь встал вопрос о вводе в строй всех четырех линейных ко­раблей, а в июне во время «Большого похода» МСБМ М.В.Фрунзе санкционировал восстановле­ние «Полтавы». Работы начались: за полгода до се­редины февраля 1926 года Балтийский завод осво­ил до 300 тыс. руб., а затем кредит иссяк.

В соответствии с утвержденной СТО 26 ноября 1926 года шестилетней «Программой строительства Морских сил РККА» восстановление «Полтавы» (с 1 января 1926 года переименованной во «Фрунзе») переносилось на 1927/28—1931/32 операционные годы, а модернизацию «Марата» планировалось начать в 1928 году. Следующей предполагалось мо­дернизировать «Октябрьскую революцию», а затем и «Парижскую коммуну» (в служебной переписке тех лет эти корабли часто именовались сокращен­но: «ОР» и «ПК»).

Три балтийских линкора, благодаря которым флот СССР занимал шестое место в мире, вели во второй половине 1920-х годов интенсивную боевую подготовку в период летних кампаний с мая по но­ябрь («Парижская коммуна», например, в 1926, 1927 и 1928 годах прошла соответственно 2300, 3883 и 3718 миль за 219, 292 и 310 ходовых часов), а в зимнее время ремонтировались с проведением ог­раниченных модернизационных работ (так, на той же «Парижской коммуне» для снижения задымливания фок-мачты верх носовой дымовой трубы был зимой 1927/28 года «отогнут» в сторону кормы).

Из примечательных событий в службе бригады линкоров конца 1920-х—начала 1930-х годов сле­дует отметить аварийные происшествия с линкором «Октябрьская революция»: получение им пробои­ны в районе 70 —75 шп. от удара тараном крейсе­ра «Аврора» на Большом Кронштадтском рейде ле­том 1928 года и потерю большого руля вместе с об­ломком его баллера (во время циркуляции на полном ходу при полной перекладке руля) на Гогландском плесе в июне 1929 года. Устранение этих повреж­дений проводилось в сухом доке, причем новый руль был снят с линкора «Фрунзе». Кроме того, в июле 1929 года во время учебной стрельбы от преждевременного открытия замка 120-мм орудия №16 после затяжного выстрела в каземате загоре­лись полузаряды, что повлекло человеческие жер­твы, а в 1931 году линкор коснулся днищем грунта, повредив наружную обшивку в районе от 1-й башни до турбинного отделения; устранение поврежде­ния в доке заняло 15 сут.

Что касается Черноморского театра, то надеж­ды на возвращение уведенного белыми в Бизерту линкора «Генерал Алексеев» (до октября 1919 года «Воля», до 29 апреля 1917 года «Император Алек­сандр III») и на достройку в Николаеве спущенного на воду корпуса линкора «Демократия» (до 29 апреля 1917 года — «Император Николай I») с ис­пользованием «оборудования от судоподъема», то есть с линкоров «Императрица Мария» и «Свобод­ная Россия» (до 29 апреля 1917 года — «Императ­рица Екатерина Великая»), оказались несбыточны­ми. Поэтому военно-политическое руководство страны приняло решение о переводе на Черное море одного из балтийских линкоров, поскольку в 1930 году ожидалось окончание капитального ре­монта турецкого линейного крейсера «Yawuz», а это могло привести к нежелательному для нас изме­нению баланса сил на театре. Выбор пал на линей­ный корабль «Парижская коммуна», который на­чали готовить к походу.

Как известно, спроектированные под сильным влиянием артиллерийских специалистов Морского генерального штаба наши линкоры отличались срав­нительно низким надводным бортом (высота менее 3% длины корабля), практически не имели седловатости и развала шпангоутов в носовой части и, кроме того, обладали построечным дифферентом на нос. Поэтому на большом ходу, особенно в све­жую погоду, на бак попадали значительные массы воды, причем брызги долетали даже до рубок. Для улучшения мореходности кораблей Научно-техни­ческий комитет морской (НТКМ) в августе 1927 года предложил «осуществить развал верхней части бор­та (с помощью наделок) и, может быть, продолжить борт в носу до высоты леерных стоек», для чего потребовалось проведение модельных испытаний в Опытовом судостроительном бассейне (ОСЬ).

Наделка проектировалась техническим бюро Балтийского завода под руководством НТКМ сна­чала применительно к линкору «Марат», который должен был проходить модернизацию первым, а с сентября 1928 года разработку переориентировали на идущую в дальний поход «Парижскую комму­ну», «дабы иметь опыт ко времени подобных пере­делок и на других линкорах».

Для реализации был выбран VI вариант надел­ки, испытанный в ОСБ. Работы выполнялись Бал­тийским заводом с октября 1928 по май 1929 года. Испытания корабля с наделкой проходили в мае 1929 года в Финском заливе при скоростях хода до 23,5 уз. При ветре в бейдевинд 4—5 баллов и та­ком же состоянии моря наделка «оправдала себя в смысле меньшего попадания воды на бак, башню и мостик».

22 ноября 1929 г. линейный корабль «Париж­ская коммуна» (флаг начальника бригады линко­ров МСБМ Л.М.Галлера, командир корабля К.И.Са­мойлов) и крейсер «Профинтерн» покинули Крон­штадт. В Бискайском заливе корабли попали в сильный шторм и были вынуждены зайти во фран­цузский порт Брест для устранения повреждений на крейсере. Через двое суток, 7 декабря, отряд вновь вышел в море, но вскоре попал в еще более жестокий шторм. Скорость ветра достигала 50 — 55 м/с, высота волн — 10 м, а их длина доходила до 120— 150 м. Линкор сильно заливало, он зарывался в волну носом, а наделка играла роль гигантского чер­пака, подхватывающего громадные массы воды, не получавшие стока и разливавшиеся по всей палу­бе. Это привело к образованию 1,5-см прогиба па­лубы бака, деформации 16 пиллерсов, разрыву бимca и почти полному разрушению самой наделки. Через поврежденные вентиляционные трубы, шах­ты, а также другие образовавшиеся отверстия и не­плотности значительные массы воды попадали внутрь корпуса. Вследствие частичного затопления ряда помещений (погреба полузарядов носовой башни, погреба 76,2-мм боезапаса, части кочегарок, двух коридоров электропроводов и других) вышли из строя: один котел, 1-я и 2-я башни, вся каземат­ная артиллерия, часть водоотливных средств, два гирокомпаса из трех. Кроме того корабль оказался на грани обесточивания. Из-за критического поло­жения линкора отряд 10 декабря вернулся в Брест, где остатки фальшборта были сняты. Устранив по­вреждения, отряд 26 декабря 1929 года покинул Брест, проследовал в Средиземное море, 1 января 1930 года стал на якорь у острова Сардиния, затем посетил Неаполь и 18 января прибыл в Севастополь. Вскоре и линкор и крейсер стали на ремонт на Севастопольском морском заводе. Следует отметить, что необходимый для введения в строй Се­верного сухого дока этого завода дизель-генератор сняли с линкора «Фрунзе».

В 1930 году на «Парижской коммуне» появи­лось авиационное вооружение: на 3-й башне уста­новили закупленную в Германии для двух прини­маемых на борт гидросамолетов-разведчиков «Heinkel HD-55» (КР-1) пневматическую катапульту 3-КР той же фирмы; корабль оснастили также средства­ми для подъема гидросамолетов с воды.

Модернизация трех линкоров. Судьба линкора «Фрунзе»

Вопрос о модернизации находящихся в строю линкоров стал в середине 1920-х годов предметом оживленной дискуссии среди наших военно-морс­ких специалистов, весьма озабоченных тем, что эти корабли не только морально устарели, но и изна­чально обладали рядом серьезных недостатков. Данной проблеме было посвящено «Особое сове­щание», созванное в НТКМ 10 марта 1927 года на­чальником ВМС РККА Р.А.Муклевичем. Основной доклад на нем сделал В.П.Римский-Корсаков, один из наиболее авторитетных специалистов того вре­мени. Он отметил, что наши линкоры проектирова­лись и строились исходя из опыта Русско-японской войны и в наибольшей степени воплотили в себе идеи, являвшиеся следствием Цусимы.

Так, почти сплошное бронирование бортов за­щищало линкоры от фугасных снарядов, но было совершенно недостаточным против 305-мм бронебойных снарядов. Бортовая 225-мм броня проби­валась ими со всех дистанций до 130 кб, то есть до предельной дальности стрельбы 305-мм орудий главного калибра самих линкоров. Любое попада­ние в 76-мм крыши башен или в их неподвижную броню (75—150 мм) могло вывести башню из строя или вызвать взрыв ее погреба. Совершенно неудов­летворительным было и горизонтальное бронирова­ние (палубы — 37,5+25 мм), пробивавшееся 305-мм бронебойным снарядом с дистанций 90—100 кб и больших. Не защищало оно и от попаданий 305-мм фугасных снарядов в верхнюю палубу, при которых могли образоваться мощные осколки, пробивающие корпус до днища.

В.П. Римский-Корсаков делал вывод о необхо­димости, с одной стороны, усиления бронирования одной из палуб до 75 мм, а с другой — увеличения дальности стрельбы орудий главного калибра; последнее могло быть, по его мнению, достигнуто преж­де всего за счет использования облегченных сна­рядов со специальными баллистическими наконеч­никами, что позволило бы повысить дальность стрельбы до 175 кб (у считавшихся основными вероятными противниками английских линкоров с 381-мм орудиями она оценивалась в 150 кб). Дру­гим, более технически сложным путем повышения дальности стрельбы (теоретически до 162 кб обыч­ным снарядом и до 240 кб облегченным) являлось увеличение угла возвышения орудий главного ка­либра с 25° до 45°, что требовало модернизации ба­шен. Реализация этих мероприятий должна была сопровождаться повышением в 1,5—2 раза ско­рострельности орудий главного калибра, примене­нием новых дальномеров с увеличением высоты их установки, а также внедрением новых приборов управления стрельбой (ПУС). Обязательным счи­талось также оснащение каждого линкора двумя гидросамолетами.

Большие нарекания вызывала и артиллерия противоминного калибра: казематные 120-мм ору­дия с дальностью стрельбы до 75 кб считались уже малоэффективными при отражении торпедных атак эсминцев, к тому же из-за их низкого расположе­ния наводчики не видели на таких дистанциях свои цели; кроме того, носовые орудия заливались даже на небольшом волнении. Поэтому В.П.Римский-Корсаков предлагал заменить всю казематную артил­лерию двухорудийными 100-мм башнями. Требова­лось и усиление зенитной артиллерии, однако все это носило характер пожеланий, так как нужных ар­тиллерийских систем в наличии не было.

Как о деле первоочередном и решенном на со­вещании говорилось о переводе котлов на жидкое топливо. При этом, однако, вследствие ликвидации угольных ям усугублялась слабость бортовой про­тивоминной защиты кораблей. Выходом из положе­ния могла бы стать установка булей, но это приво­дило к нежелательному снижению скорости хода.

Для повышения мореходности наших линкоров требовалось увеличение высоты надводного борта в носу. Кроме того, необходимо было внедрить про­тивохимическую защиту, обновить прожекторное ус­тройство, средства радиосвязи и многое другое. Ре­ализация всех этих мероприятий потребовала бы затрат более 40 млн. руб. на каждый линкор, а по­лучение таких средств считалось в то время мало­вероятным. Поэтому Р.А.Муклевич, отметив в зак­лючительном слове безусловную необходимость модернизации линкоров, поручил НТКМ прорабо­тать как максимальный, так и минимально необхо­димый ее варианты с обязательным переходом на нефтяное отопление котлов и сохранением скорос­ти не ниже 22 уз.

Вся дальнейшая эпопея с модернизацией на­ших линкоров представляла собой растянутую на долгие годы цепь непрерывных компромиссов меж­ду тем, что надо было сделать, и тем, что сделать было можно, исходя из экономических и производ­ственных возможностей. Так, 5 августа 1927 года Реввоенсовет СССР (РВСС) постановил: ремонт и модернизацию линкоров начать с восстановления линкора «Фрунзе», однако уже 17 декабря 1928 года СТО это решение отменил. Первым модернизацию проходил «Марат», потом «Октябрьская револю­ция», за ней — «Парижская коммуна».

Разработку технической документации по мо­дернизации линкоров вело конструкторское бюро Балтийского завода.

Модернизация линейного корабля «Марат»

Конкретные предложения по объему модер­низации были разработаны в конце 1927 года, а осе­нью 1928 года корабль был поставлен к стенке Бал­тийского завода (заказ С-1101). Первоначально пред­полагалось завершить все работы в мае 1930 года, но вскоре срок их окончания был перенесен на май 1931 года. Это объяснялось, в частности, тем, что корабль пришел на завод еще до того, как был готов проект его модернизации — хотели сэконо­мить время за счет периода организационной не­разберихи и выполнения демонтажных работ. Поз­же, в марте 1931 года, начальник Технического уп­равления А.К.Сивков в докладе начальнику ВМС РККА Р.А.Муклевичу оправдывался так: «...с про­ектами дело было скверно. Это, конечно, вреди­тельство, но постановку корабля в ремонт без про­ектов в той обстановке все же следует считать пра­вильной, так как иначе мы бы не получили линкора и в 1933 году».

Заслушивание в НТКМ проекта модернизации линкора, разработанного КБ Балтийского завода по указаниям Технического управления, состоялось лишь 28 апреля 1929 года. Проект предусматривал перевод котлов со смешанного на чисто нефтяное отопление, причем из двух возможных вариантов — замены прежних 25 котлов на 12 более производи­тельных (с линейных крейсеров типа «Измаил») либо переоборудования старых котлов с уменьше­нием их числа до 22 — был выбран второй, менее рациональный технически, но зато более дешевый (затраты соответственно 3,2 и 2,7 млн. руб.). Про­ектом предусматривались также переделка мачт, установка в носовой части ограждения для предот­вращения ее заливаемости на волнении, повыше­ние скорострельности орудий главного калибра, усиление зенитной артиллерии (установка четырех 37-мм орудий на крыше боевой рубки и на кормо­вом мостике), совершенствование средств связи, противохимической защиты и другие работы. В со­ответствии с проектом стандартное водоизмеще­ние модернизированного линкора должно было со­ставить 24 260 т, полное - 26 906 т, а скорость хода — 22,2 уз.

Наиболее серьезные работы были выполнены по механической части. Перевод котлов на жидкое топливо позволил отказаться от трех малых котлов (паропроизводительность по 10,4 т/ч), что позво­лило освободить от механического оборудования носовое котельное отделение. Во всех оставлен­ных 22 котлах (паропроизводительность при сме­шанном отоплении по 11,5 т/ч, а при нефтяном не менее чем в 1,4 раза больше) сменили водогрей­ные трубки, прежние поршневые котельные венти­ляторы были заменены турбовентиляторами, все три котельных отделения были поделены пополам поперечными переборками (на 51,5, 69,5 и 80,5 шпангоутах), что улучшило непотопляемость кораб­ля. Прошли капитальный ремонт главные турбины, при этом были демонтированы не оправдавшие себя турбины крейсерского хода, размещавшиеся в сред­нем турбинном отделении. Вспомогательные меха­низмы заменили новыми с недостроенных линей­ных крейсеров типа «Измаил». Были отремонтиро­ваны все трубопроводы и системы. В результате суммарная мощность главной энергетической ус­тановки достигла 56 800 л.с. (вместо прежних 42000л.с.), а при форсировке — 61110 л.с. Вме­сто 1700 т угля и 750 т мазута корабль стал при­нимать до 2000 т жидкого топлива, что обеспечило дальность плавания 2310 миль при скорости 14 уз. На заводских ходовых испытаниях 8 мая 1931 года линкор при мощности на валах 56 800 л.с. развил и легко поддерживал скорость 23,8 уз, что ранее до­стигалось в исключительных случаях.

Определенные изменения получили и корпус­ные конструкции. В носовой части установили спро­ектированную с учетом опыта «Парижской комму­ны» увеличивающую высоту надводного борта на­делку в виде полубака, в твиндеке которого (высота над верхней палубой 1,5 м в диаметральной плос­кости и 1,2 м у бортов) были размещены плотниц­кая мастерская и аппаратура для постановки ды­мовых завес. Это потребовало снятия в районе 0— 13 шп. 76-мм брони верхнего пояса. На 14 шп. меж­ду палубой полубака и средней палубой был уста­новлен 100-мм броневой траверз. На верхней палу­бе разместили волнолом той же высоты, что и но­совая наделка. Были изготовлены и новые якорные клюзы. По всему корпусу сменили и переклепали пришедшие в негодность листы наружной обшив­ки, переборок, палуб и платформ (всего было заме­нено более 200 тыс. заклепок).

Значительные изменения претерпели надстрой­ки и мачты, так, стержневую фок-мачту заменили башенноподобной, конструктивно оформленной в виде цилиндрической трубы, к которой присоеди­нялись многочисленные площадки. Изменилась и носовая дымовая труба (ее верхний срез во избе­жание задымливания постов на фок-мачте был сме­щен в корму), что привело к появлению характерного для наших модернизированных линкоров силуэта.

В бывшем носовом котельном отделении были размещены: в трюме — центральный штурманс­кий пост и (по бортам) погреба 76,2-мм зенитного боезапаса; на платформе — пост энергетики и жи­вучести, центральный артиллерийский пост, радио­центр и пост гидроакустики; в вышележащих твин­деках — агрегатная средств радиосвязи, шифр-пост; зрительный зал (газоубежище). Ряд новых жилых и служебных помещений появился на сред­ней и нижней палубах (мастерские, прачечная, баня команды, амбулатория, политкабинет и другие).

В 1928—1931 годах удалось модернизировать 305-мм башни МК-3-12 только в части скорострель­ности: при углах возвышения орудий от -3° до +15° она достигла 3 выст./мин, а при больших углах (до предельного 25°) составила 2 выст./мин (вместо прежних 1,8 на всех углах). С легким (масса 314 кг вместо 409,9 кг) снарядом образца 1928 года, име­ющим улучшенную аэродинамическую форму, пре­дельная дальность стрельбы возросла до 170 кб (со старым снарядом —130 кб).

На топе фок-мачты был установлен командно -дальномерный пост КДП2 - 6, который из-за выя­вившейся при испытаниях вибрации пришлось амортизировать. На крыше кормовой рубки соби­рались установить открытый 8-м дальномер; подоб­ными встроенными дальномерами были оснащены и башни главного калибра. Кроме того, существен­но усовершенствовали ПУС системы Н.К.Гейслера. На второй сверху площадке фок-мачты установили два дальномерных поста для управления огнем про­тивоминного калибра. Из-за отсутствия новой ма­териальной части зенитная артиллерия осталась прежней (по три 76,2-мм орудия системы Лендера на двух концевых башнях). По этому поводу началь­ник управления вооружения ВМС РККА в справке от 16 марта 1930 года отмечал: «...находящиеся на вооружении 3" орудия образца 1915 года, конечно, не­удовлетворительны, но в данный момент ни мы, ни армия ничего лучшего не имеют...Получить что-либо от своих заводов в ближайшее время надежды нет».

На корабле предусматривалось и авиационное вооружение: была установлена гидропланная ле­бедка с электроприводом, обеспечивающая воз­можность использования гидросамолета, как тогда говорили, «на стреле», то есть опускание его стре­лой на воду для разбега и подъем с воды после полета. Гидросамолет-разведчик типа КР-1 раз­мещался под стрелой на крыше 3-й башни. При мо­дернизации корабль получил также новые радио­приемники, передатчики и гидроакустическую ап­паратуру (шумопеленгатор). Кроме того, были зна­чительно обновлены и усилены штурманское вооружение и средства внутрикорабельной связи.

Состав и мощность корабельных электростан­ций остались неизменными (четыре турбогенерато­ра по 320 кВт, два дизель-генератора по 320 и два по120 кВт), однако прежние дизели, приводившие кормовые генераторы, были заменены новыми мар­ки МАИ производства Коломенского завода. Было капитально отремонтировано все электрооборудо­вание с заменой обмоток якорей электромоторов, части фидеров, кабелей, проводов и арматуры сети освещения. Кроме того сменили прожекторы с их преобразователями (новые типа МПЭС-90 имели дальность действия луча до 16 кб), а в носовой над­стройке смонтировали пассажирский лифт. Корабль получил средства противохимической защиты: был герметизирован ряд помещений, установлены га­зофильтры, оборудованы дегазационная камера и посты санитарной обработки. В носу и корме уста­новили дымаппаратуру.

Водоизмещение линкора порожнем после мо­дернизации возросло на 377 т и достигло 21 947 т, метацентрическая высота при полном водоизмеще­нии 25 890 т (оно оказалось меньшим, чем по про­екту модернизации) оценивалась в 1,93 м. Общие затраты на ремонт и модернизацию корабля соста­вили 16,7 млн.руб. (из них работы по корпусу, ме­ханизмам и электрооборудованию —12, по артил­лерии — 2,78, по связи — 0,5 млн. руб.).

К весне 1931 года основной объем намеченных работ был выполнен, и 8 апреля на «Марате» под­няли Военно-морской флаг, а 6 июня 1931 года об­новленный линкор официально вошел в состав МСБМ. Начальник ВМС РККА Р.А.Муклевич докладывал по этому поводу наркому по военным и морским делам К.Е.Ворошилову: «Результаты (мо­дернизации. — А.В.) следует признать весьма удачными... раньше ход был не более 23 уз, причем механики добивались этого в исключительных слу­чаях и на очень короткое время. Теперь этот ход (23,4 уз) линкор может давать запросто. Артилле­рийские переделки в башнях полностью себя оп­равдали. Скорострельность увеличилась почти вдвое, несомненно, что когда личный состав осво­ит новую технику, скорострельность будет еще выше. Новые средства центральной наводки за­паздывают. Носовая наделка—новая вполне себя оправдала. Нос линкора на волнении совершенно сухой. Новые кормовые дизеля работают отлично...

На линкоре полностью достигнуты все улучшения, намеченные планом. Балтфлот в лице этого лин­кора получил огромное усиление своей боевой мощи».

После модернизации «Марат» ежегодно в пе­риоды летних кампаний (обычно с мая по конец ок­тября) участвовал во всех учениях и дальних похо­дах флота, пройдя за 10 лет свыше 75 тыс. миль.

Не обошли корабль в мирное время и чрезвычай­ные происшествия. Так, 7 августа 1933 года из-за преждевременного открытия замка орудия после затяжного выстрела во 2-й башне вспыхнул пожар. Его возможные последствия —взрыв боезапаса и гибель корабля — были предотвращены затопле­нием погребов башни. Погибла вся прислуга башни (68 человек), но линкор был спасен и действия его командования были признаны правильными.15 ок­тября 1933 года отремонтированная башня была введена в строй.

Вторым чрезвычайным происшествием стало столкновение с подводной лодки Б-3 (бывшая «Рысь») во время учений в Финском заливе 25 июля 1935 года. Вследствие ошибок командиров обоих кораблей вышедшая в учебную атаку на линкор под­водная лодка была перерублена им почти пополам и затонула с экипажем в 55 человек (поднята 2 ав­густа 1935 года спасательным судном «Коммуна»),

С 10 мая по 5 июня 1937 года «Марат» под ко­мандованием капитана 1 ранга В.И.Иванова совер­шил заграничный поход. 20 мая линкор участвовал в морском параде на Спидхедском рейде по слу­чаю коронации английского короля Георга VI, пока­зав при этом высокую морскую выучку. На обрат­ном пути корабль нанес визиты в Клайпеду, Лие­паю и Таллин. Во время этого похода «Марат» прошел 3655 миль со средней скоростью 14 уз.

После окончания летних кампаний в зимние периоды линкор обычно проходил текущие ремон­ты, в последние предвоенные годы сочетавшиеся с частичным совершенствованием его вооруже­ния и технических средств. С 1938 года началось постепенное обновление штурманского вооружения (установка нового эхолота, лага, гирокомпасов). В 1939 году было усилено бронирование крыш башен (с 76 мм до 152 мм), проведен капитальный ремонт их материальной части с заменой всех 12 стволов, несколько обновлено оборудование центральных артиллерийских постов. В 1940 году шесть откры­тых 76,2-мм зенитных орудий системы Лендера (на концевых башнях) заменили на такое же количе­ство новых 76,2-мм артустановок 34-К с 12-мм бро­невыми щитами. Кроме того, на кормовых срезах разместили побортно еще две щитовые спаренные 76,2-мм артустановки 81-К, для чего пришлось снять два кормовых 120-мм орудия, в казематах которых были оборудованы погреба зенитного боезапаса. Уп­равление огнем носовой и кормовой 76,2-мм зенит­ных батарей осуществлялось с помощью двух 3-м стереодальномеров и системы ПУАЗО «Планшет», установленных в 1932 году. В дальнейшем корабль получил шесть новейших по тому времени 37-мм автоматов 70-К (по три на носовом и кормовом мо­стиках), для выдачи целеуказания которым были установлены два 1,5-м стереодальномера, а также 13 12,7-мм пулеметов ДШК. К середине 1941 года полное водоизмещение корабля оценивалось в 26184 т, а метацентрическая высота—в 1,7 м. Эки­паж включал 1286 чел.

Несмотря на все эти усовершенствования, «Ма­рат» из-за отсутствия современной центральной наводки орудий главного калибра, конструктивной подводной защиты, а также слабости горизонталь­ного бронирования и ветхости многих корпусных конструкций в конце 1940 года было решено модер­низировать и капитально отремонтировать еще один раз. По «Плану проектных работ НК ВМФ на 1941 г.» ЦКБ-4 (до 1939 года — КБ-4 Балтийского завода) должно было выполнить проект модернизации ко­рабля к октябрю 1941 года.

В предвоенный период «Марат» использовал­ся также для отработки новых технических реше­ний, которые должны были применяться на строив­шихся линкорах проекта 23типа «Советский Союз». Так, с 1938 года на нем испытывалась опытная си­стема замещения котельного топлива морской во­дой. Наиболее важной опытной работой явились проводимые на «Марате» Ленинградским физико-техническим институтом (ЛФТИ) первые в мире ис­следования в области размагничивания крупного бронированного корабля. В октябре 1938 года на линкоре были уложены секционные системы обмо­ток, запитывавшиеся автономно от корабельной сети постоянного тока через реостаты, и проведены из­мерения магнитного поля корабля. Было установ­лено, что с помощью сравнительно несложных уст­ройств оно может быть снижено в несколько десят­ков раз. В конце 1940 года на корабле начался монтаж стационарного размагничивающего устрой­ства системы ЛФТИ, закончившийся в мае 1941 года. Его регулировку, испытания и приемку должна была проводить специальная межведомственная комиссия, прибывшая на борт корабля 19 июня 1941 года. На переходе в Таллин, где предполагалось про­водить испытания, заметили неопознанные подвод­ные лодки, и корабль вернулся в Кронштадт.

Модернизация линейного корабля «Октябрьская революция»

12 сентября 1931 года линкор стал к стенке Бал­тийского завода. Его модернизацию (типа прове­денной на «Марате», но с учетом ее опыта) и капи­тальный ремонт предполагалось выполнить за три зимы (1931—1934 годы) таким образом, чтобы к началу каждой летней кампании корабль был бы боеспособен.

Работы на линкоре (зав. № С-1102) велись в со­ответствии с составленной в начале 1932 года КБ Балтийского завода спецификацией и заключались в следующем.

Прежние 25 котлов со смешанным отоплением были заменены на 12 более производительных (паропроизводительность 41,39 т/ч вместо 11,5 т/ч, параметры пара: давление 16 кгс/см2, температура 200°С) с нефтяным отоплением, которые предпола­галось установить на линейные крейсеры типа «Из­маил»; их разместили в шести котельных отделе­ниях. Кроме того, как и на «Марате», были удалены не оправдавшие себя турбины крейсерского хода. Мощность на валах возросла при этом с 42 000 до 57 500 л.с. (при форсировании — до 60 600 л.с.), частота вращения гребных винтов увеличилась с 290 до 332 об/мин. Масса энергетической установки сни­зилась с 3259 до 2823 т, а занимаемый ею объ­ем — с 10 475 до 7895 м3. Вместо прежних 1700 т угля и 750 т мазута корабль стал принимать до 2115 т мазута, при этом дальность плавания экономичес­ким ходом 14,2 уз составила 2500 миль, а полным ходом —1225 миль (удельный расход топлива на этих режимах соответственно составлял 0,918 и 0,616 кг на 1 л.с./ч).

На испытаниях в 1934 году при водоизмеще­нии 25 100 т «Октябрьская революция» развила 22,87 уз при максимальной мощности механизмов. Время, потребное для развития паров, составляло в зависимости от температуры воды от 60 до 80 мин, а «при условии спешности» — от 20 до 55 мин. Состав и мощность корабельной электростанции ос­тались без изменений (четыре турбогенератора и два дизель-генератора по 320 кВт, три дизель-ге­нератора по 120 кВт).

В целях повышения мореходности корабль, как и «Марат», получил носовую наделку в виде по­лубака (высота в диаметральной плоскости 1,5 м, протяженность около 20 м) с новыми клюзами, вол­ноломом и другими устройствами. При этом наи­большая длина линкора возросла до 184,85 м, а высота борта на носовом перпендикуляре составила 15,76 м (относительная высота надводного борта — 3,7% от длины по ватерлинии при осадке 9,1 м). Как и на «Марате», в районе наделки был снят 76-мм верхний броневой пояс, а на 14 шп. установ­лен 50-мм траверз. В связи с сокращением объема помещений, занимаемых энергетической установ­кой, в частности, упразднением носового котель­ного отделения, была проведена перепланировка по­мещений и оборудованы новые посты (также по типу «Марата») и 23 новые каюты (на 36 мест). Посколь­ку при испытаниях «Марата» выявилась значитель­ная вибрация командно-дальномерного поста (КДП) главного калибра, находящегося на топе фок-мач­ты, ее конструкцию изменили на более жесткую: вместо цилиндра основой мачты стал усеченный конус. Такое решение позволило оборудовать внут­ри фок-мачты ряд новых помещений, в частности, походные рубки командира корабля и флагмана. Кроме того, увеличили на один этаж высоту носо­вой боевой рубки (для этого использовали боевую рубку с бывшего линкора «Фрунзе»), усилили бро­нирование кожухов дымовых труб (между верхней и средней палубами) с 22 до 56 мм. В районе ко­тельных отделений, от 64 до 86 шп., а также в рай­оне 46—57 шп. побортно установили новые про­дольные переборки. Прочие переделки были в ос­новном теми же, что и на «Марате» (улучшившая непотопляемость установка 11-мм поперечных пе­реборок, разделивших каждое из трех котельных от­делений на два отсека, и другие).

Первоначальными планами, помимо реализо­ванного на «Марате» повышения скорострельнос­ти 305-мм орудий до 2—3 выстр./мин, установки КДП и новых ПУС главного и противоминного ка­либров, предусматривалась установка четырех на­ходившихся в разработке 37-мм зенитных автома­тов 11-К, обеспечение базирования гидросамоле­та-разведчика (с размещением катапульты на 3-й башне), оснащение корабля параванами с усовер­шенствованными средствами их постановки, обнов­ление средств радиосвязи (как на «Марате»), а так­же монтаж импортной пневмопочты.

При модернизации 1931—1934 годов корабль получил два поста КДП2-6 (Б-22 с дальномером ДМ-6 и стереотрубой СТ-5) для выдачи целеуказа­ния главному калибру, а позже — и четыре КДП2-4 (Б-12 с дальномером ДМ-4 и стереотрубой СТ-3) для обеспечения противоминного калибра. В отли­чие от «Марата», 305-мм башни были оснащены так­же 6-м дальномерами ДМ-6. В дополнение к ПУС системы Н.К.Гейслера (образца 1909 года), став­шим запасными, были установлены ПУС образца 1932 года (система центральной наводки «Гора»). Предусматривались два центральных артиллерий­ских поста (носовой и кормовой), а также четыре поста управления огнем противоминного калибра (по числу батарей 120-мм орудий). Основной явля­лась система центральной наводки «Каземат» об­разца 1929 года, а прежняя (Н.К. Гейслера) стала аварийной.

Линкор вышел из модернизации с зенитным во­оружением, включающим шесть 76,2-мм орудий си­стемы Лендера (по три на концевых башнях) и четыре 45-мм полуавтомата 21-К (вследствие про­вала с разработкой 37-мм автомата 11-К), а также четыре счетверенных 7,62-мм пулемета. Для выда­чи целеуказания зенитному оружию предусматри­вались два дальномера. Катапульты линкор не по­лучил, а для спуска на воду и подъема с нее гидро­самолета и катеров над 3-й башней установили громоздкие универсальные краны грузоподъемно­стью 20 т с большим вылетом, придавшие «Октябрь­ской революции» характерный силуэт.

Начатая в 1931 году модернизация линкора была завершена 4 августа 1934 года и велась, как и было запланировано, с перерывами для плава­ний в летние кампании 1932 и 1933 годов. Такая «прерывистость» работ позволила выявить и уст­ранить еще до окончания ремонта ряд недостатков, таких, например, как появление на больших скоро­стях значительной вибрации кормовой оконечнос­ти, сопровождавшейся образованием трещин в на­ружной обшивке. После модернизации 1934 года водоизмещение корабля составило: стандартное — 24 235 т (осадка — 8,71м, метацентрическая высо­та — 1,0 м), полное —- 26 690 т (осадка — 9,47 м, метацентрическая высота — 1,67 м). Стоимость ка­питального ремонта и модернизации «Октябрьской революции» составила 26,5 млн. руб. по судостро­ительной части и 13,5 млн. руб. по вооружению (на «Марате» — всего 16,7 млн. руб.).

В предвоенный период линкор ежегодно нахо­дился в кампании с начала мая по конец декабря, совершая в среднем по 7—9 выходов в море. С мая 1934 года по июнь 1941 года включительно он про­шел 56 605 миль. В июне 1935 года у Демонстейской банки корабль сел на мель, временно потерял ход и повредил днище; доковый ремонт занял 25 сут. Устранение водотечности путем бетонирования при­вело к снижению запаса топлива на 100 т (полно­ценный доковый ремонт, восстановивший спецификационную емкость топливных цистерн, был выпол­нен в 1940 году и занял 55 сут).

Последние (в течении всего срока службы) ис­пытания на мерной миле линкор прошел 10 июня 1938 года, развив скорость 22,48 уз при частоте вращения гребных винтов 320 об/мин. В зимнее время линкор проходил текущие ремонты, сопро­вождавшиеся частичным обновлением оборудова­ния и вооружения. Так, в зиму 1938/39 года были сменены 12 изношенных стволов у 120-мм каземат­ных орудий, а три дизеля фирмы Фельзера, приво­дившие 120-кВт электрогенераторы, заменили на два отечественных 38-В-8 мощностью по 500 л.с., при этом лишившийся приводного дизеля генера­тор был преобразован в унформер для получения переменного тока. На крыши башен были уложены 76-мм броневые листы массой по 7 т.

В феврале 1940 года линкор встал в очеред­ной ремонт. Наряду с проведением других работ было сменено 25% водогрейных трубок в котлах. Прежние шесть открытых 76,2-мм зенитных орудий системы Лендера заменили новыми 76,2-мм артустановками 34-К с 12-мм броневыми башнеподобными щитами. Корабль получил два поста (носовой и кормовой) управления огнем зенитного калибра с импортными приборами ПУАЗО «Вест-5» выпуска 1939 года. Однако зенитные орудия не имели сило­вого дистанционного наведения и наводились при­слугой с помощью системы Н.К.Гейслера («совме­щения стрелок»). Весной 1941 года к ним, как и на «Марате», добавили две спаренные 76,2-мм артустановки 81-К, расположив их на кормовых срезах и сняв для этого два кормовых 120-мм казематных орудия. Кроме того, вместо малоэффективных 45-мм орудий 21-К (которые были сняты еще в 1937 году) и счетверенных пулеметов установили 12 новейших по тому времени 37-мм автоматов 70-К (по три на 2-й и 3-й башнях и по три на мостиках и крыльях фок- и грот-мачт), а также 12,7-мм пулеметы: 4x1, 2x2 ДШК и 2x412,7-мм Виккерса (последние — на кормовых срезах в корму от артустановок 81-К).

Резко возросший зенитный боезапас размещал­ся в двух погребах снятых 120-мм орудий, а в двух других погребах — совместно со 120-мм боезапа­сом. К бортовым (на кормовых срезах) 76,2-мм артустановкам патроны от элеваторов подавались, как и на «Марате», по средней палубе вручную (по це­почке). Подача зенитных патронов из погребов на верхнюю палубу осуществлялась в железных ящи­ках электрическими элеваторами производительностью 10 (при ручном приводе — 4) ящиков в мину­ту, а с палубы на крыши башен — поштучно вруч­ную (76,2-мм — по желобу с помощью конвейера, а 37-мм со скоростью 30 патронов в минуту — при участии четырех человек). На автоматные мостики патроны подавались в ящиках электрическими эле­ваторами верхнего уровня. Боезапас 120-мм ору­дий подавался из погребов парными (для снарядов и зарядов) элеваторами со скоростью 17 выстр./ мин (8 выстр./мин — при подаче вручную при участии двух человек). К началу войны боекомплект вклю­чал: 305-мм выстрелов — около 1200 в четырех погребах, 120-мм выстрелов — 2780 снарядов и 3380 зарядов в семи погребах, 76,2-мм патронов — около 2000,37-мм патронов — 33 800 (без кранцев первых выстрелов).

Кроме того, на корабле, как и на «Марате», на­ходилось 12 450-мм торпед образца 1912 года (мас­са — 936 кг, из них 116 кг — боевое зарядное от­деление, дальность хода 6000 м при скорости 28 уз) для четырех пневматических подводных торпедных аппаратов (их крышки располагались на 3,80 м ниже ватерлинии), торпедный погреб находился в райо­не 115—116 шп. Для управления торпедной стрель­бой в носовой и кормовой минных рубках предус­матривались четыре визира. Интересно отметить, что тренировки с этим морально устаревшим ору­жием проводились практически ежегодно с 1927 по 1939 год (всего было произведено 87 выстрелов, при этом потеряно семь торпед).В состав вооружения корабля входили также четыре паравана-охра­нителя типа Л-1, четыре — типа К-1 (приняты на вооружение в 1940 году) и два катерных контакт­ных трала (полоса захвата у всех по 50—60 м). От­рабатывалась постановка параванов по паре в носу и в корме. Всего в периоды учений «Октябрьская революция» прошла с параванами 4256 миль (при скоростях до 18 уз). С мая 1940 года линкор имел четыре 90-см боевых прожектора системы Сперри (с вольтовой дугой высокой интенсивности, мощ­ность 20,6 кВт), установленных на носовом и кор­мовом прожекторных мостиках (высота над ватер­линией соответственно 26 и 19 м).

На 22 июня 1941 года экипаж корабля включал 1443 человек (из них 67 — начальствующий состав, 228 — младший начальствующий состав).

Модернизация линейного корабля «Парижская коммуна»

5 ноября 1933 года линкор был передан Сева­стопольскому морскому заводу для проведения ка­питального ремонта и модернизации (зав. № 4103).

Оперативно-тактическое задание на модерни­зацию начальник ВМС РККА В.М.Орлов утвердил 3 марта 1933 года; составленное в его развитие не­давно созданным Научным институтом военного ко­раблестроения (НИВК) тактико-техническое задание было выдано 7 апреля 1933 года. Разработка про­екта велась КБ-4 Балтийского завода под руковод­ством Б.Г.Чиликина. 3 марта 1934 года заместитель начальника ВМС И.М.Лудри представил нар­кому обороны К.Е.Ворошилову доклад, в котором значилось:

«...1. Капремонт ЛК «ПК» считать необходи­мым выполнить в основном аналогично ЛК «ОР», однако в целях усиления тактических свойств необ­ходимо:

а) усилить горизонтальное бронирование сред­ней палубы до 75 мм....

б)  усилить зенитную оборону ЛК путем уста­новки 6 — 100-мм орудий (видимо, итальянских системы Минизини.—А.В.) вместо существующих 76-мм.

2.  Считаю целесообразным принять вариант непрерывного ремонта. В этом случае он будет за­кончен к 1.03.36. Шестимесячная готовность ЛК (к выходу в море. — А.В.) будет соблюдаться.

3.  Твердая стоимость еще не определена, но ориентировочно: по судостроительной части — око­ло 32 млн. руб., по вооружению —16 млн. руб...»

28 марта К.Е. Ворошилов утвердил предложе­ния И.М.Лудри.

Работы, выполненные на корабле по механичес­кой (замена 25 котлов на 12 с нефтяным отоплением), корпусной и электротехнической частям, соответство­вали таковым на линкоре «Октябрьская револю­ция». Наиболее важной дополнительной работой явилась замена 25-мм настила средней палубы (по длине — между 27 и 125 шп, то есть от 1-й до 4-й ба­шни, а по ширине — между 37-мм броневыми про­дольными переборками) листами 75-мм цементи­рованной брони (изготовленными в 1914—1916 го­дах для оставшихся недостроенными крейсеров типа «Адмирал Нахимов»). Теперь корабль мог вы­держивать попадания 500-кг фугасных авиабомб, сбрасываемых пикирующими бомбардировщиками с высоты до 1000 м. Кроме того, для устранения вибрации подкрепили отдельные корпусные конструк­ции. Маломощные палубные вентиляторы заменили на шесть электровентиляторов производительностью по 25000 м3/ч, были установлены электрические лиф­ты в теле фок-мачты и для обслуживания командно­го санитарного пункта, а также новые шлюпочные кра­ны повышенной грузоподъемности.

Все эти работы, как и предусмотренное проек­том совершенствование вооружения, должны были завершиться в начале 1936 года, однако весной 1935 года, в связи с наметившейся возможностью модернизации башен в части увеличения угла воз­вышения орудий главного калибра, срок окончания модернизации линкора решением наркома оборо­ны перенесли на 1937 год.

Проект модернизации башен был разработан КБ Ленинградского металлического завода им. Ста­лина (главный конструктор Д.Е.Бриль). В результа­те ее проведения 305-мм трехорудийные башенные артиллерийские установки подверглись обширной модернизации, в результате которой увеличились предельные углы вертикального наведения до +40° и примерно на 25% повысилась скорострельность. Предельная дальность стрельбы штатным снарядом возрастала до 161 кб, специальным дальнобой­ным — до 241 кб, а отрабатывавшимся для бое­комплекта нового 305-мм орудия Б-50 (разрабаты­валось для тяжелых крейсеров проекта 69 типа «Кронштадт») — до 195 кб. Толщину брони крыш башен увеличили с 76 до 152 мм.

Прежние ПУС системы Н.К.Гейслера образца 1913 года подверглись существенной доработке: вместо одного центрального автомата стрельбы ти­па «Поллэн» (английской фирмы «Арго») в схему ввели два новых типа «АКУР» (английской фирмы «Виккерс»), а также приборы синхронной передачи данных центральной наводки ЦН-29 (это оборудо­вание размещалось в носовом и кормовом цент­ральных артиллерийских постах). На носовой и кор­мовой надстройках установили два КДП2-6 (Б-22 с 6-м дальномером ДМ-6 и стереотрубой СТ-5).

Такими же дальномерами были оснащены и башни главного калибра.

Схемы ПУС артиллерии противоминного калиб­ра правого и левого бортов (тоже системы Н.К.Гейслера) также получили приборы ЦН-29 и по два КДП2-4 (Б-12 с дальномером ДМ-4, стереотрубой СТ-3). Вместо прежних 76,2-мм зенитных орудий Лендера над носовой и кормовой боевыми рубками установили по три новых 76,2-мм 34-К (намечавше­еся ранее использование 100-мм орудий оказалось невозможным из-за их высоких массогабаритных характеристик), на носовой и кормовой башнях — по три 45-мм полуавтомата 21-К, а на площадках обеих мачт — по шесть 12,7-мм пулеметов ДШК. Для управления зенитным огнем установили два 3-м дальномера. Торпедное вооружение демонтирова­ли. Были обновлены средства радиосвязи и кораб­левождения, прожекторное устройство, установле­ны средства звукоподводной связи и дымовая ап­паратура № 2. Катапульту сняли с корабля еще до начала модернизации и передали на достраивав­шийся крейсер «Красный Кавказ»; другие элементы авиационного вооружения сохранялись до 1940 года. Приемный акт был подписан 9 января 1938 года, и 18 февраля на линкоре вновь подняли Военно-морской флаг.

В результате этого этапа модернизации нор­мальное водоизмещение «Парижской коммуны» со­ставило 26 130 т, при этом метацентрическая вы­сота равнялась 1,1 м, а при стандартном — едва достигала 0,8 м, что было явно недостаточно. Для повышения остойчивости и усиления подводной конструктивной защиты (ПКЗ) линкора еще 28 ав­густа 1936 года В.М.Орлов получил у К.Е.Вороши­лова санкцию на оснащение «Парижской коммуны» булями (блистерами). Однако из-за технической неготовности к реализации этого мероприятия и не­допустимости длительного нахождения корабля вне строя установка блистеров была отложена.

В летние кампании 1938 и 1939 годов линкор проводил активную боевую подготовку. При этом в 1939 году за 396 ходовых часов он прошел 4203 мили, а в мае— августе участвовал в съемках ки­нофильма «Моряки».

3 ноября 1939 года «Парижскую коммуну» по­ставили в сухой док, а в феврале 1940 года на него навесили первую секцию блистеров. Их конструк­ция разрабатывалась КБ-4 Балтийского завода с учетом результатов проведенных осенью 1937 года на Черном море испытаний трех масштабных (1:5) отсеков ПКЗ и следующих основных требований заказчика:

центр торпедного взрыва на глубине 3,5 м дол­жен быть отнесен не менее чем на 5,3 м от крайней продольной переборки погребов башен главного калибра;

остойчивость корабля с блистерами должна быть достаточной для предотвращения его гибели в резуль­тате подводного взрыва у поперечной переборки на 107 шп., при этом должна обеспечиваться возмож­ность спрямления корабля; а при втором подводном взрыве в районе 75 шп. должна оставаться возмож­ность борьбы за сохранение корабля на плаву;

устройство блистеров не должно увеличивать осадку корабля, по возможности она должна быть уменьшена примерно на 0,5 м, поскольку главный броневой пояс корабля вследствие его перегрузки слишком ушел в воду;

в конструкцию блистера должна быть введена броня, необходимая для локализации воздействия фугасных снарядов, способных нарушить положи­тельное влияние блистеров на остойчивость.

Блистер принятой конструкции представлял со­бой наделку длиной 144 м, простирающуюся от 12,5 до 132 шп., нижняя его часть состояла из камеры расширения и пространства между внутренней пе­реборкой и бортом корабля, заполняемого топли­вом или водой.

Образованная устройством блистеров ПКЗ по расчету защищала от взрыва заряда с тротиловым эквивалентом 150—170 кг (что соответствовало за­ряду типовой 450-мм авиаторпеды тех лет), кроме того, такая защита локализовала воздействие под­водных взрывов авиабомб вблизи корабля. К кон­цу июня 1940 года установка заранее изготовленных Севморзаводом секций блистеров была закон­чена, и 9 июля линкор «Парижская коммуна» вы­вели из сухого дока.

Заключительный протокол по его приемке, под­писанный 3 февраля 1941 года, заместитель нар­кома ВМФ Л.М.Галлер утвердил 5 февраля. В нем значилось: «В результате проведенных работ ос­новные ТТЭ корабля изменились следующим об­разом: ...а) стандартное водоизмещение увеличи­лось с 25 070 до 27 060 т; б) полное... с 27190 до 30395т; в) метацентрическая высота увеличилась для стандартного водоизмещения на 0,79 м, а для полного на 0,6 м (более поздние подсчеты пока­зали, что она возросла с 1,32 м до 2,03 м.—А.В.); г) средние осадки уменьшились при стандартном водоизмещении на 0,63 м, при полном ... на 0,34 м; д) скорость полного хода от установки блистеров уменьшилась незначительно — во всех режимах не более, чем на 0,48 уз (рост призматического коэф­фициента с 0,60 до 0,63 был благоприятным с точ­ки зрения ходкости. —А.В.); е) дальность плава­ния изменилась незначительно...»

Общая стоимость модернизации линкора «Па­рижская коммуна» составила более 43,5 млн. руб. (по другим данным превысила 50 млн. руб.).

При модернизации не были удовлетворительно решены вопросы усиления средств ПВО линкора. Только в 1940 году удалось установить два комплекта МПУАЗО «СОМ» английской фирмы «Виккерс» и стабилизированные визирные посты СВП-1 (на площадках КДП главного калибра), но они пло­хо соответствовали своему назначению и, по име­ющимся сведениям, были демонтированы еще до окончания войны.

Проект «зенитного перевооружения» корабля был завершен ЦКБ-4 в феврале 1941 года; в нем предусматривалось использование разрабатывае­мых (для крейсеров проекта 68 типа «Чапаев») че­тырех спаренных 100-мм артустановок Б-54 (по од­ному из вариантов их намечалось расположить в диаметральной плоскости на баке и юте). Реализо­ван этот проект не был. В апреле 1941 года 45-мм полуавтоматы 21-К заменили на 12 одноствольных 37-мм автоматов 70-К (по три на крыше каждой из 305-мм башен).

Как и все другие наши линкоры, «Парижская коммуна» был оснащен четырьмя боевыми прожек­торами с диаметром рефлектора 90 см, восемью параванами (типа К-1), а также паронефтяной ап­паратурой (типа ДА-2Б) для постановки дымовых завес и морскими дымовыми шашками.

Совершенствование боевых и технических средств линкора сопровождалось ростом его эки­пажа, штатная численность которого в 1941 году до­стигла 1730 человек (вместо 1430 человек по первоначальному проекту модернизации). В сочетании с увеличением количества боевых постов это при­вело к ухудшению условий обитаемости (в некото­рых кубриках на человека приходилось по 0,87 м2 площади, причем при наличии 3- и даже 4-ярус­ных коек).

Несмотря на включение работ по восстановле­нию и модернизации этого линкора в принятую в 1926 году шестилетнюю «Программу строительства Морских сил РККА» и наличие постановления РВСС от 5 августа 1927 года, согласно которому ремонт и модернизацию линкоров следовало начать именно с поврежденного пожаром «Фрунзе», эти работы из-за нехватки средств развертывались крайне мед­ленно. Линкор предполагалось восстановить с мо­дернизацией по типу планировавшейся для «Ок­тябрьской революции». На это по смете 1928 года требовалось 25 млн. руб., но на 1928/29 операцион­ный год был выделен всего 1 млн. руб., а 17 декабря 1928 г. при очередной корректировке шестилетней программы СТО исключил из нее работы по «Фрун­зе», перенацелив высвободившиеся средства на но­вое кораблестроение.

Между тем после перевода «Парижской ком­муны» на Черное море и постановки «Марата» на модернизацию руководство ВМС РККА снова под­няло вопрос о «Фрунзе». В октябре 1930 года по указанию начальника ВМС Р.А.Муклевича НТКМ проработал три варианта восстановления этого ко­рабля:

в виде плавучей батареи с 16 старыми котлами, обеспечивающими скорость 14 уз (стоимость — 14 млн. руб.);

восстановление в два этапа — сначала толь­ко с двумя башнями главного калибра и с поло­виной машинно-котельной установки (стоимость 11,7 млн. руб.) к маю 1932 года, а затем — полное по типу «Марата» (стоимость 7,4 млн. руб.);

превращение в линейный крейсер, имеющий скорость 27 уз, за счет установки котлов с недостро­енного «Измаила» и новых импортных турбин (сто­имость 24 млн. руб.).

Для реализации по предложению командова­ния МСБМ рекомендовался второй вариант, одна­ко в декабре 1930 года стало известно, что вслед­ствие сокращения ассигнований на флот работы по «Фрунзе» в 1931 году не смогут быть даже начаты, в связи с чем начальник ВМС Р.А.Муклевич в янва­ре 1931 года обратился к наркомвоенмору К.Е.Во­рошилову с просьбой разрешить использование оборудования этого линкора для других кораблей (что фактически уже делалось), а корпус сдать на слом, но получил отказ. На вторичный запрос о судь­бе «Фрунзе» в марте нарком снова ответил: «...пусть пока постоит». Между тем на корабле уже шел де­монтаж двух средних башен для нужд береговой обороны на Дальнем Востоке.

В апреле 1931 года появилось предложение Ле­нинградской комиссии по наблюдению за построй­кой кораблей о перестройке «Фрунзе» в трехбашенный линейный крейсер водоизмещением 26 000 т с четырехвальной главной энергетической установ­кой суммарной мощностью 88 000 л.с., состоявшей из агрегатов, разработанных для лидеров проекта 1 (типа «Ленинград»).

Об этом предложении Р.А.Муклевич в июне доложил К.Е.Ворошилову, следствием чего стало включение работ по восстановлению и модерниза­ции «Фрунзе» в «Программу строительства Морс­ких сил РККА на 1932—1935 гг.». Совнарком СССР, утверждая 11 ноября 1931 года эту программу, по­становил «...достройку линкора "Фрунзе" ... отло­жить до 1933—1934гг.»

Между тем НТКМ разработал четыре варианта превращения линкора в линейный крейсер, разли­чающихся в основном типом и мощностью главной энергетической установки. На этой основе в начале августа 1932 года заместитель начальника ВМС И.М.Лудри представил эскизный проект переобо­рудования «Фрунзе» в линейный крейсер водоиз­мещением 26 400 т со скоростью 30 уз на рассмот­рение РВСС, принявшему по нему положительное решение. 29 сентября комиссия осмотрела линкор у стенки Балтийского завода и нашла его состояние вполне удовлетворительным.

В октябре 1932 года Управление кораблестрое­ния выдало КБ Балтийского завода заказ на раз­работку «детального эскизного проекта» перестрой­ки «Фрунзе» в линейный крейсер, но уже по прора­ботанному НИВК варианту со скоростью 27 уз (достижение скорости 30 уз НИВК считал нереаль­ным). После рассмотрения вместе с НИВК несколь­ких экзотических вариантов корабля (с удлинением корпуса за счет вставки; с котлотурбинной механи­ческой установкой, дополненной дизель-электри­ческой; а также с многоагрегатной дизельной) со­чли, что наиболее предпочтительным явилось бы ис­пользование импортных турбин большой мощности.

К марту 1933 года КБ Балтийского завода раз­работало эскизный проект линейного крейсера во­доизмещением 27 000 т с тремя башнями главного калибра (третья — с погибшей в Севастополе «Им­ператрицы Марии»), 16 130-мм орудиями в сред­нем двухъярусном каземате под 37,5-мм броней в двух вариантах (А и Б), различающихся составом зе­нитного вооружения и механическими установками.

После рассмотрения проекта рядом комиссий В.М.Орлов подписал решение о разработке нового варианта корабля, отличающегося от предыдущих наличием двух двухорудийных 100-мм зенитных установок (видимо, итальянских), трех двухорудий­ных 45-мм автоматов, усиленным горизонтальным бронированием (крыши башен —152 мм, средняя палуба — 75 мм), с двухвальной энергетической ус­тановкой суммарной мощностью 120 000 л.с. (по типу итальянского крейсера «Raimondo Montecuccoli»). Стоимость корабля оценивалась в 55 млн. руб.

В июне проект был рассмотрен и одобрен В.М.Ор­ловым с некоторыми замечаниями, а Управление кораблестроения выдало Балтийскому заводу за­дание на разработку общего проекта, которым пре­дусматривалось: доведение угла возвышения ору­дий главного калибра до 40°, размещение только 12 130-мм, но зато не в казематах, а в двухорудий­ных башнях, перераспределение толщин брони, ус­тановка 533-мм траверзных неповоротных торпед­ных аппаратов, использование главных механизмов суммарной мощностью 110 000 л.с. от итальянско­го крейсера «Eugenic di Savoia» (то есть аналогичных закупленным для крейсера проекта 26 «Киров»).

11 июля 1933 года вышло постановление СТО «О программе военно-морского строительства на 1933—1938 гг.», которым, в частности, предусмат­ривалась модернизация линкоров «Фрунзе» и «Па­рижская коммуна». Казалось, дело встало на ре­альную почву. Но время было уже упущено. В соот­ветствии с новой программой на Балтийском заводе намечалось строительство легких крейсеров, эсмин­цев, подводных лодок, поэтому возникли опасения, что работы по «Фрунзе» могут им помешать. В на­чале августа 1934 года В.М.Орлов представил нар­кому обороны доклад, в котором испрашивал со­гласия на «исключение из программы судострое­ния... линейного корабля-крейсера "Фрунзе"», однако К.Е.Ворошилов наложил на документ резо­люцию: «Пока оставить и еще раз обсудить со спе­циалистами». В конце 1934 года участь «Фрунзе» как линейного крейсера была решена, и в январе сле­дующего года все работы по нему прекратились. 30 сентября 1935 года В.М.Орлов препровож­дает наркому докладную, в которой предлагает по­ставить корпус «Фрунзе» в Кронштадте для исполь­зования в качестве мобилизационного запаса ме­ханизмов и брони (чем он и был фактически уже 17 лет), но К.Е.Ворошилов был осторожен и неожидан­но для В.М.Орлова приказал восстановить «Фрун­зе» в качестве плавбатареи. В соответствии с тотчас разработанным и утвержденным В.М.Орловым заданием на восстановление линкор опять предпола­галось ввести в строй со всеми четырьмя башнями главного калибра, модернизировав по типу «Париж­ской коммуны», но лишь с шестью переведенными на нефтяное отопление котлами, что обеспечивало скорость 12—15 уз, и одной дымовой трубой.

Далее все пошло снова по уже пройденному кругу. 29 декабря 1935 года В.М.Орлов доложил наркому: реализация задания возможна с оконча­нием работ на корабле осенью 1938 года при затра­тах около 60 млн. руб. КБ Балтийского завода про­работало улучшенные по сравнению с заданием ва­рианты со 100-мм средней палубой, 100-мм зенитной артиллерией и с булями для обеспечения остойчиво­сти, причем во втором варианте—со скоростью 22— 23 уз за счет использования 10 котлов с недостроен­ных крейсеров типа «Светлана». Стоимость работ в обоих вариантах составляла 72 млн. руб.

Последовало решение К.Е.Ворошилова: «Пред­ставить в правительство доклад по последнему ва­рианту, работу начать в 1936 г. 2.02.36.». Но уже началась гонка с проектированием новых линкоров, в которой ведущую роль играло КБ Балтийского завода, и вскоре промышленности и флоту стало не до «Фрунзе». Проектные работы по нему прекрати­лись, а восстановительные даже не начинались.

Формально от восстановления линейного кораб­ля «Фрунзе» окончательно отказались лишь 9 июля 1939 года, когда Главный военный совет ВМФ при­знал его нецелесообразным.

К сентябрю 1939 года на «Фрунзе» демонтиро­вали боевую рубку, сняли башенные механизмы и приступили к разборке самих башен. Впоследствии их орудийные станки использовались при монтаже береговой батареи. В1941 году корпус корабля был сдан в Отдел фондового имущества для разделки на металл, и к началу войны его носовая оконечность была разобрана примерно до 15 шп. При буксиров­ке Морским каналом осенью 1941 года корпус, под­вергнувшись артобстрелу, получил несколько про­боин и затонул вблизи бровки канала. Оставшаяся над водой носовая часть верхней палубы исполь­зовалась в годы блокады для прикрытия дозорных катеров. Затонувший корпус «Фрунзе» подняли к концу мая 1944 года и в 1946 году разобрали.

Линкоры в огне Великой Отечественной

Боевое крещение обновленные балтийские лин­коры получили во время Советско-финляндской войны. 10 и 18 декабря 1939 года «Октябрьская ре­волюция» (командир — капитан 2 ранга Д.Д.Вдовченко) в составе эскадры обстреливала 254-мм фин­скую батарею у Саренпя (остров Койвисто), выпус­тив по ней 269 305-мм снарядов с дистанций 102— 120 кб (по нашим данным, были выведены из строя три орудия из четырех), а 19 декабря «Марат» (ко­мандир — капитан 1 ранга С.Ф.Белоусов) под фла­гом заместителя наркома ВМФ И.С.Исакова продол­жил обстрел, выпустив 136 305-мм снарядов. 30 де­кабря—2 января «Октябрьская революция» вновь обстреливала береговые укрепления финнов, а за­тем из-за сложной ледовой обстановки и плохой ви­димости ее отозвали в Кронштадт. Попаданий наши линкоры в ту войну не получили.

По-разному сложились боевые судьбы линко­ров в годы Великой Отечественной войны.

Линейный корабль «Марат»

Его боевая страда началась 22 июня 1941 года со стрельбы по финскому самолету-разведчику, а 9 сентября линкор (командир — капитан 2 ранга П.К.Иванов) открыл огонь уже по наступающим на Ленинград германским войскам, сначала главным, а через шесть дней и противоминным калибром. На огневой позиции в бассейне Ленинградского морс­кого канала линкор, ведя интенсивный огонь по вра­гу (за восемь дней было выпущено 1042 305-мм снаряда), получил 10 попаданий 150-мм снарядов полевой артиллерии (последний вывел из строя носовую батарею 37-мм автоматов) и три попада­ния 250-кг авиабомб, потеряв 25 человек, причем наибольший ущерб ему нанес близкий неконтактный взрыв бомбы (при падении она срезала ствол 120-мм орудия №13) у борта в кормовой части, «контузия» от которого вывела из строя кормовую группу 76,2-мм орудий, 4-ю башню, кормовые дизель-генераторы и другие устройства. Для устранения повреждений линкор перешел в Кронштадт и 18 сентября ошвар­товался у стенки Усть-Рогатки.

В эти дни гавани Кронштадта подвергались ежедневным налетам авиации противника. Во вре­мя отражения 13-го по счету группового налета (око­ло 40 пикирующих бомбардировщиков) утром 23 сен­тября в носовую часть корабля (рядом с фок-мачтой, в нос и в корму от нее) почти одновременно попали две 500-кг или 1000-кг бомбы, что вызва­ло детонацию погребов боезапаса 1-и башни. Взрыв почти полностью перебил корпус линкора в районе 45—57 шп., разрушил и сбросил с корабля 1-ю баш­ню, фок-мачту с носовой надстройкой и первую тру­бу, причем сохранившиеся в этом районе днищевые конструкции надломились и носовая оконеч­ность от 0 до 20 шп. легла на грунт. При взрыве погибло 326 человек, в том числе командир, комис­сар и ряд офицеров. К утру 24 сентября корабль принял около 10 000 т воды, большинство его по­мещений ниже средней палубы было затоплено, и он сел на грунт (глубина до 11 м); над водой оста­лось около 3 м борта. Следует отметить, что даже в самый тяжелый момент корабль не был полностью покинут экипажем: расчеты 76,2-мм орудий на кры­ше 4-й башни продолжали вести огонь. Всего за 23 сентября зенитная артиллерия корабля выпусти­ла рекордное для него за всю войну количество сна­рядов: 1002 76,2-мм, 528 37-мм и 6584 12,7-мм.

Работы по частичному восстановлению боеспо­собности корабля в виде плавучей батареи велись под огнем артиллерии противника, и к концу октяб­ря 1941 года удалось обеспечить всплытие кормо­вой части корпуса и введение в строй 3-й и 4-й ба­шен, вновь открывших огонь 31 октября. За ноябрь и декабрь 1941 года «Марат» (командир — капи­тан 3 ранга В.П.Васильев) провел 97 стрельб и вы­пустил 407 305-мм снарядов. Уцелевшие 120-мм орудия и их боезапас сняли с корабля и отправили на сухопутный фронт вместе с прислугой, одну спа­ренную 76-мм артустановку 81-К в 1942 году раз­местили на линкоре «Октябрьская революция», а другую — на лидере «Ленинград». Для повышения защиты жизненно важных частей корабля от навес­ного огня артиллерии на верхнюю палубу уложили гранитные плиты толщиной 40—60 мм, снятые с ближайшей стенки гавани, а над котельными отде­лениями —броневые плиты. Для защиты от оскол­ков прислуги зенитные орудия, автоматы и пулеме­ты обложили тюками хлопка толщиной около 50 см.

Противник пытался подавить артиллерию лин­кора, воскресшего в виде плавучего форта. Перво­начально по нему стреляли 150- и 203-мм полевые пушки, а с конце декабря и 280-мм орудия на же­лезнодорожных транспортерах. 28 декабря один из таких снарядов чуть не вызвал вторичную гибель «Марата». Пронзив почти весь корпус по вертикали, снаряд прошел через зарядный и снарядный погреба 3-й башни и застрял, не разорвавшись, в трюме.

Следующую попытку уничтожить «Марат» тя­желой артиллерией немцы предприняли 25 октяб­ря 1942 года, выпустив по нему 55 229-мм снаря­дов. Все три попадания пришлись в верхнюю палу­бу, покрытую гранитными плитами, и поэтому не причинили вреда, как и последующие стрельбы по кораблю, когда в него попало два снаряда калиб­ром 203-мм и выше. Между тем 3 ноября 1942 года на корабле вошла в строй 2-я башня, защита кото­рой с носовых углов была обеспечена установкой дополнительной поперечной переборки на 57 шп. и заливкой образовавшегося коффердама бетоном. Артиллерия линкора успешно использовалась, пока объекты поражения находились в пределах ее до­сягаемости. Последний раз корабль (командир — капитан 1 ранга Ф.Ф.Тыршклевич) открывал огонь 17 января 1944 года. Всего за время войны он провел 264 боевые стрельбы, выпустив 1371 305-мм снаряд (1329 фугасных и 42 шрапнельных). Его огнем было уничтожено семь и подавлено 86 полевых батарей противника, а также, соответственно, один и два же­лезнодорожных транспортера, поражено не менее 25 единиц бронетехники. При отражении воздуш­ных атак израсходовано снарядов: 3213 76,2-мм, 1861 37-мм и 11571 12,7-мм.

К моменту снятия блокады Ленинграда (январь 1944 года) вооружение линкора, которому 31 мая 1943 года вернули имя «Петропавловск», включало: 3x3 305-мм, 3x1 76,2-мм орудия 34-К (на крыше 4-й башни), 4x1 45-мм полуавтомата 21-К, 5x1 37-мм автоматов 70-К и 8x1 12,7-мм пулеметов ДШК.

Линейный корабль «Октябрьская революция»

Начало Великой Отечественной войны заста­ло «Октябрьскую революцию» на Таллинском рей­де, где он находился для поддержки операций флота по постановке минных заграждений в Бал­тийском море и в Финском заливе, одновременно осуществляя прикрытие Таллинской военно-морской базы. Уже 22 июня линкор открыл огонь по самолетам-разведчикам, на следующий день на нем начался монтаж размагничивающего устройства системы ЛФТИ.

1—2 июля 1941 года линкор (командир -контр-адмирал М.З.Москаленко) в охранении вось­ми эсминцев, пяти тральщиков и восьми малых охотников перешел из Таллина в Кронштадт. Этот переход (244,5 миль) оказался для корабля самым большим за все военное время.

Первые боевые выстрелы главным калибром были произведены 28 августа: шрапнелью удалось сбить аэростат-корректировщик над районом Ки­пень—Красное Село, а с 5 сентября линкор начал регулярный обстрел наступающих на Ленинград германских войск. Стрельба велась из средней га­вани Кронштадта, с Кронштадтского и Петергофс­кого рейдов. Еще в конце августа с корабля сняли четыре 120-мм орудия и 9 сентября вместе с их бо­евыми расчетами отправили на сухопутный фронт.

16 сентября среди экипажа появились первые жерт­вы: осколками 305-мм снаряда, взорвавшегося сра­зу же после вылета из ствола, был убит один и ра­нено три человека.

19 сентября линкор на Петергофском рейде впервые подвергся ударам авиации противника и успешно их отразил. Однако около полудня 21 сен­тября в результате атаки 26 самолетов три авиа­бомбы кучно попали в носовую часть (район 20 шп.) стоявшего на якоре корабля, а многие разорвались неподалеку от борта. Фугасные бомбы (калибр 100 или 250 кг) пробили верхнюю 37-мм палубу и взор­вались в верхнем твиндеке, полностью разрушив шпилевое отделение, а также другие помещения между броневыми переборками на 29 и 14 шп. При этом средняя 25-мм палуба серьезных поврежде­ний практически не получила, однако часть ниже­лежащих помещений оказалась затопленной. Для уклонения от следующих атак потребовалось дать ход, но оба носовых шпиля были выведены из строя, и линкор, дав полный ход, шел три четверти часа на Малый Кронштадтский рейд, волоча становые яко­ря по дну. На новой стоянке корабль выдержал че­тыре подряд атаки авиации, по 20—40 самолетов в каждой, но новых попаданий не получил и в тот же день, перебив якорь-цепи, вошел в гавань и стал на швартовы к стенке у Лесных ворот. В ходе устра­нения повреждений на верхнюю палубу уложили 75— 90-мм броневые плиты.

В последующие дни «Октябрьская революция» продолжала подвергаться атакам с воздуха, длив­шимся иногда часами. 23 сентября одна 250-кг авиа­бомба попала в палубу над казематом №10, а вто­рая — в крышу 3-й башни (в стык с боковой стенкой).

В крыше башни образовалась пробоина размерами 60x70 см, а плита стенки сдвинулась на 3 см; при этом левое орудие вышло из строя, башенный даль­номер был разрушен, броневой колпак горизонталь­ного наводчика снесен, но башня продолжала дей­ствовать. 27 сентября линкор получил еще одно попадание фугасной 500-кг авиабомбой, которая, пройдя сквозь мостики фок-мачты, поразила палу­бу перед 2-й башней, повредив ее барбет и ряд ме­ханизмов; башня оказалась заклиненной и вышла из строя. Кроме того, корабль подвергся воздей­ствию 98 неконтактных взрывов авиабомб на рас­стоянии до 25 м от борта и 37 — в 25—50 м. Был поврежден борт в районе 52 шп., что привело к за­топлению восьми бортовых отсеков. В линкор по­пало также семь фугасных снарядов, которые выз­вали лишь поверхностные разрушения.

Несмотря на полученные повреждения, налеты авиации и артобстрелы, линкор в сентябре—октябре 1941 года вел огонь главным калибром. С нача­ла войны по 22 октября «Октябрьская революция» провела 110 стрельб, выпустив 880 305-мм снаря­дов: 26 бронебойных, 20 шрапнельных, остальные фугасные. Открывал корабль огонь и противомин­ным калибром, израсходовав с 1 по 15 октября за три стрельбы по целям в Новом Петергофе 133 фу­гасных снаряда. По оценкам армейских частей, им было уничтожено несколько батарей (в том числе три калибром более 150 мм), разгромлена и рассе­яна психическая атака батальона пехоты противни­ка, шедшего с оркестром, в районе Туюзи, уничто­жено несколько бронетанковых и автомобильных колонн, а также много живой силы. При этом ко­рабль отразил 20 воздушных атак, в которых участвовало до 550 самолетов, сбросивших около 450 бомб, сбив своим огнем 10 машин и повредив одну.

22 октября 1941 года линкор перешел из Крон­штадта в Ленинград и стал к стенке Балтийского за­вода для ремонта и устранения полученных повреж­дений. Его артиллерия вошла в систему обороны города.

На 15 декабря 1941 года численность экипажа «Октябрьской революции» составляла 985 человек (краснофлотцев — 708, младших командиров — 206, командиров — 71). Боевые потери в личном составе в 1941 году составили 16 убитых и умер­ших от ран, а также 89 раненых, причем 62% потерь приходилось на зенитчиков. По ноябрь включитель­но на сухопутный фронт было списано 574 человек (из них за всю войну 48 погибло, 149 было ранено, а 116 вернулись на линкор).

В ремонтно-восстановительных работах актив­ное участие принял личный состав линкора, затра­тивший на них 12 250 человеко-дней. Опыт осенних боев выявил слабость средств ПВО линкора, поэто­му в феврале—марте 1942 года корабль получил четыре дополнительных 37-мм автомата 70-К, ус­тановленных по два на мостиках фок- и грот-мач­ты, к 20 апреля — третью спаренную 76,2-мм артустановку 81-К (размещена на палубе полубака), а в сентябре в корму от нее установили опытный обра­зец счетверенного 37-мм автомата 46-К (ранее нахо­дившиеся там два 12,7-мм пулемета ДШК были пе­ренесены на мостики мачт). За счет снижения 120-мм боекомплекта был увеличен и боезапас зениток.

В 1942—1943 годах были приняты меры по улучшению защиты корабля от артобстрелов и бом­бежек. Так, масса временного дополнительного бронирования в виде уложенных на палубы броневых плит превысила 100 т. При устранении поврежде­ний в районе 13—25 шп., а также в некоторых дру­гих местах, 37,5-мм настил верхней палубы был за­менен на50-мм; мостики мачт, на которых находи­лись зенитные орудия, радиорубки и другие посты, защитили 15-мм броневыми листами; получили до­полнительную броневую защиту и зенитные уста­новки на башнях. Еще в конце 1941 года были де­монтированы громадные 20-т краны над 3-й башней, так как опасались, что она может быть заклинена в случае разрушения этих кранов. В 1943 году их заменили двумя палубными 12-т кранами, снятыми с недостроенного крейсера «Петропавловск».

Находясь в Ленинграде, линкор неоднократно подвергался интенсивному артобстрелу (в первую военную зиму в него попало восемь снарядов ка­либром от 203 до 254 мм, при этом погибло 48 че­ловек, 149 получили ранения). Безрезультатными для противника оказались сочетавшиеся с одновременным артобстрелом последние четыре воздушных налета на корабль (21, 22, 24 и 27 апреля 1942 года), во время которых в общей сложности 62 самолета сбросили на линкор 48 бомб; при этом три из них были сбиты, а два подбиты. Больше корабль воз­душным налетам не подвергался и потерь в личном составе не имел.

В январе 1944 года линкор участвовал своим огнем в окончательном снятии блокады Ленингра­да. За восемь стрельб он выпустил с дистанции до 161 кб 182 305-мм снаряда (зафиксировано семь прямых попаданий в железобетонные доты, дзоты и командные пункты). Весной 1944 года часть лич­ного состава «Октябрьской революции» была на­правлена на укомплектование принимаемого в Анг­лии линкора «Архангельск», что привело к появле­нию 50—60% некомплекта в личном составе.

Последние 79 выстрелов главным калибром линкор произвел 9 июня 1944 года по финским ук­реплениям на Карельском перешейке (были зафик­сированы два прямых попадания в доты) на дис­танции до 164 кб. Всего за годы войны линкор «Ок­тябрьская революция» провел 126 стрельб главным калибром, выпустив 1442 снаряда. Зенитчики лин­кора отразили 24 налета авиации противника, в ко­торых участвовало 597 самолетов, сбив 13 и под­бив три из них. В корабль попало шесть авиабомб (из 465 сброшенных на него), а также 19 артилле­рийских снарядов.

За образцовое выполнение боевых заданий ко­мандования и проявленные личным составом мужество и отвагу 22 июля 1944 года линкор был награжден орденом Красного Знамени.

Линейный корабль «Парижская коммуна»

Начало войны застало линкор в Севастополе, где 14 июля 1941 года он провел свою первую бое­вую стрельбу по самолету Ju-88. В июле—сентяб­ре «Парижская коммуна» открывала огонь по са­молетам еще четыре раза. В августе 1941 года на корабле смонтировали размагничивающее устрой­ство системы ЛФТИ. В октябре линкор был накрыт изготовленной силами экипажа маскировочной се­тью и стал походить, при наблюдении с самолета, на выступ береговой черты.

С прорывом германских войск в Крым для на­ходившихся в Севастополе кораблей резко возрос­ла угроза с воздуха, поэтому в ночь с 30 на 31 октября «Парижская коммуна» (командир — капи­тан 1 ранга Ф.И.Кравченко), крейсер «Молотов», лидер «Ташкент» и эсминец «Сообразительный» покинули главную базу и направились в Поти. Спу­стя 12 ч после их выхода авиация противника про­вела массированный налет на Севастополь. В Поти линкор принял на борт более 500 т боеприпасов, а также 400 бойцов и 9 ноября вышел в Новороссийск, где 11 ноября отразил налет авиации противника, израсходовав 189 76,2-мм и 320 37-мм снарядов, сбив при этом бомбардировщик Не-111. Ввиду вы­сокой активности германской авиации над Новорос­сийском, «Парижская коммуна» покинула его в ночь на 13 ноября.

Первая боевая операция была проведена линко­ром 26—29 ноября 1941 года совместно с эсмин­цем «Смышленый». В связи с обострением обста­новки под Севастополем корабль в условиях жес­токого зимнего шторма (ветер до 8—9 баллов) прибыл ночью 28 ноября в район мыса Фиолент и выпустил с дистанции 130—140 кб по скоплениям войск противника в селениях Байдары, Павловка и Тыловое 146 фугасных 305-мм снарядов, а также 299 фугасно-осколочных 120-мм снарядов с дис­танции 44—45 кб по целям приморского фланга фронта. На переходе в район от сильной вибрации на «Парижской коммуне» треснул лист наружной обшивки в районе 130—136 шп., что привело к за­топлению двух дифферентных отсеков. 29 ноября линкор, пройдя 905 миль, отдал якорь на внешнем рейде Поти. Между тем шторм усиливался (сила ветра достигла 11 баллов), и один из водяных ва­лов накрыл носовую часть корабля до шкафута. При этом три моряка погибли — единственная за всю войну потеря личного состава на борту корабля.

27 декабря 1941 года линкор «Парижская ком­муна» под флагом командующего эскадрой вице-адмирала Л.А.Владимирского совместно с лидером «Ташкент» и эсминцем «Смышленый» вновь вы­шел из Поти для оказания артиллерийской поддерж­ки защитникам Севастополя. Ночью 29 декабря лин­кор стал на бочки в его Южной бухте и в течение 14 ч вел огонь по позициям врага в Бельбекской долине, израсходовав 179 305-мм, 265 120-мм, а также 47 76,2-мм снарядов; была подавлена открывшая огонь по кораблю батарея противника, попаданий же в «Па­рижскую коммуну» не было. Приняв на борт 1025 раненых, корабль 30 декабря вместе с крейсером «Молотов» прибыл в Новороссийск.

5—6 января «Парижская коммуна» и эсминец «Бойкий» в 6-бальный шторм со снежными заря­дами, в целях поддержки наших войск, высадив­шихся на Керченском полуострове, обстреляли про­тивника в районе Старый Крым. За 27 мин линкор выпустил 165 305-мм снарядов. По возвращении в Новороссийск, 6 и 7 января он отразил две атаки авиации, после чего перешел в Поти.

10—13 января линкор в сопровождении эсмин­цев «Бодрый» и «Безупречный» выпустил 139 сна­рядов главного калибра по району Старого Крыма, а 15—17 января совместно с эсминцами «Безуп­речный» и «Железняков» опять обстреливал этот район для поддержки оказавшейся неудачной вы­садки второго десанта в район Судака, израсходо­вав 125 305-мм и 585120-мм снарядов. С17 янва­ря по 25 февраля 1942 года, находясь в Поти и Но­вороссийске, линкор семь раз открывал огонь по атакующим самолетам, выпустив 334 76,2-мм и 197 37-мм снарядов; при этом был сбит один Ju-88.

26—28 февраля «Парижская коммуна» в ох­ранении эсминцев «Бойкий» и «Бдительный», ока­зывая огневую поддержку войскам, снова выпус­тила по Старому Крыму 50 305-мм и 20 120-мм снарядов, затем еще 50 снарядов главного калибра по причалам Феодосийского порта. После возвра­щения в Новороссийск корабль 18 марта отразил групповую атаку авиации, израсходовав 164 76-мм и 289 37-мм снарядов, сбив при этом один и под­бив другой самолет противника.

Последняя боевая операция линкора «Париж­ская коммуна» состоялась 20 —23 марта 1942 года. Выйдя из Новороссийска в сопровождении лидера «Ташкент», эсминцев «Бойкий», «Безупречный» и «Бдительный» к берегам Крыма и попав в штормо­вые (ветер до 9 баллов) условия, корабль стал ин­тенсивно обледеневать, но тем не менее дважды об­стрелял цели в районе Владиславовка—Ново-Михайловка с дистанции 120 кб, выпустив 128 и 168 снарядов главного калибра.

За время боевых действий с ноября 1941 по март 1942 года линкор прошел 7700 миль, израсходовав 1159 305-мм, 1169 120-мм и более 2000 зенитных снарядов. Объективные данные о результа­тивности этих стрельб, естественно, отсутствуют, но следует учесть, что все стрельбы черноморского лин­кора производились без корректировки, по площадям, в шести случаях из семи — на ходу и на качке, при отсутствии в составе ПУС приборов гироскопической стабилизации, в связи с чем достаточно высокие ре­зультаты этих стрельб маловероятны.

Несмотря на отсутствие боевых повреждений, линкор нуждался в серьезном ремонте: у шести 305-мм орудий треснули стволы у дульных срезов, причем у некоторых концы стволов были оторваны, ресурс орудий (250 боевых выстрелов на ствол) оказался полностью израсходованным. На их замену по нор­мам мирного времени отводилось 6—8 мес., а в 1942  году эту операцию закончили за 16 сут.

22 апреля в Поти корабль посетил командую­щий Черноморским флотом вице-адмирал Ф.С.Ок­тябрьский, затем линкор стал в ремонт (заварка тре­щин и установка дополнительных подкреплений были выполнены к июлю 1942 года), и его дальнейшая бо­евая деятельность сводилась к участию в отраже­нии атак авиации: с 30 апреля 1942 года по 29 марта 1943  года линкор открывал огонь по самолетам 10 раз, выпустив 246 76-мм и 532 37-мм снаряда. Пос­ле окончания ремонта с корабля списали 540 чело­век в морскую пехоту, а 27 апреля—5 мая 1943 года сняли 75% боезапаса главного и противоминного калибров. 31 мая 1943 года линкору приказом нар­кома ВМФ было возвращено его прежнее имя «Се­вастополь».

Вывод «Севастополя» из боевой эксплуатации после марта 1942 года выглядит вполне логичным: морально-политические последствия от его вероят­ной гибели в условиях господства над морем гер­манской авиации не шли ни в какое сравнение с пользой от его боевого использования.

9 августа, накануне решающих боев за Ново­российск, из 120-мм орудий, снятых с линкора, об­разовали батарею (в дальнейшем орудия возвра­тили на корабль). При ремонте линкор получил че­тыре дополнительных 37-мм автомата 70-К, а в августе 1944 года свою первую радиолокационную станцию — английскую типа 281.

5 ноября 1944 года линкор вместе с другими кораблями эскадры вернулся в Севастополь. 8 июля 1945  года корабль был награжден орденом Крас­ного Знамени.

Послевоенные будни и финал

Линейный корабль «Петропавловск»

Восстановить «Петропавловск» предполагалось сначала в прежнем виде. Все связанные с этим воп­росы поручалось рассмотреть комиссии, назначен­ной приказом наркома ВМФ. Командование КБФ предложило вместо не подлежащей восстановле­нию 1-й башни использовать башню с линкора «Фрунзе», которую перед войной переоборудова­ли для береговой обороны (индекс МБ-3-12Ф), но не успели установить. Против вторичного переобо­рудования башни возражало ГУК, поэтому уже в апреле 1944 года командующий КБФ адмирал В.Ф.Трибуц высказался уже за восстановление ко­рабля в качестве учебно-боевого, с тремя башня­ми, без казематных орудий, но с усиленной зенит­ной артиллерией.

24 июня 1944 года начальник Главного управ­ления кораблестроения (ГУК) Н.В.Исаченков доло­жил заместителю наркома ВМФ Л.М.Галлеру, что комиссия проработала два варианта восстановле­ния линкора: без использования и с использовани­ем корпуса «Фрунзе». В обоих вариантах вместо разрушенной башни № 1 предусматривалось ис­пользование с соответствующей переделкой башни МБ-3-12Ф. Некоторые члены комиссии по своей ини­циативе предложили 3-й вариант, одобренный ко­мандующим КБФ — с использованием носовой части «Фрунзе», тремя башнями, заменой каземат­ной артиллерии на 130-мм двухорудийные башенные установки. Наиболее приемлемым Н.В.Исаченков счел именно этот вариант; его же выбрало для реализа­ции и совещание, состоявшееся 4 августа 1944 года.

2 октября 1944 года начальник артиллерийского управления Наркомата ВМФ контр-адмирал В.А.Его­ров утвердил подготовленные Артиллерийским НИИ «Предварительные ТТЗ на артвооружение ЛК "Пет­ропавловск"», в соответствии с которым оно долж­но было включать: 3x3 305-мм башенные установ­ки (3-я башня должна быть перенесена на место разрушенной) с углами возвышения от -5 до +40°; 8x2130-мм универсальных башенных установок (на месте прежней 3-й башни); 6x2 85-мм зенитных башенных установок 92-К; 16x2 37-мм зенитных ав­томатов В-11. На корабле предписывалось размес­тить два КДП (для управления огнем главного ка­либра), шесть СПН, а также многочисленные РЛС: импортные (общего обнаружения типа 281В, Sg-a, М-1 и другие) и находившиеся в разработке отече­ственные (стрельбовые типа «Сириус-Б» для глав­ного калибра, две типа «Якорь» для 130-мм ору­дий, три типа «Клюз» для зенитных автоматов).

Эти требования, наряду с частными заданиями других управлений Наркомата ВМФ, и составили в совокупности ТТЗ на восстановление корабля.

Наркомат судостроительной промышленности 19 октября 1944 года поручил выполнение проекта 27 восстановления «Петропавловска» КБ завода № 189. Главным конструктором проекта был назначен А.Г.Со­колов, а его заместителем Ф.Е.Бесполов, фактичес­ки и возглавивший разработку эскизного проекта, которая велась группами инженеров А.Е.Ефимова и Н.П.Пегова общей численностью около 40 человек.

В эскизном проекте разрабатывались три ва­рианта: 1-й — основной (с тремя башнями) и два дополнительных — 2-й (с двумя башнями) и 3-й (с тремя башнями и с блистерами), появление которых было обусловлено необходимостью изыскания путей повышения остойчивости корабля. В процессе про­ектирования было установлено, что за счет неболь­ших переделок (замены топочного устройства на при­нятое в проекте 1) от 16 уцелевших на корабле кот­лов путем их форсировки можно получить пар «в количестве, достаточном для обеспечения полной мощности турбин». Это позволяло за счет упраздне­ния двух носовых котельных отделений снизить не менее чем на 350 т полученную в проекте перегрузку (1000 т), отказаться от носовой дымовой трубы и об­легчить размещение необходимых помещений. 11 января 1945 года начальник ГУК Н.В.Исаченков ут­вердил, по докладу заместителя начальника НТК Л.А.Коршунова, этот вариант.

Тем не менее располагаемые площади палуб оказались меньше требующихся. Новая комплекта­ция корабля личным составом достигла 1730 чело­век, то есть экипаж увеличивался на 20%, а площа­ди жилых и бытовых помещений остались неиз­менными. В кубриках всех трех наших линкоров койки стояли в 3—4 яруса при высоте твиндеков 2,25 м. В некоторых кубриках на одну нижнюю койку прихо­дилось по 1 м2 площади палубы, в проекте 27 эти недостатки усугубились.

Если в 1-м варианте при полном водоизмеще­нии 27 245 т поперечная метацентрическая высота составляла всего 1,24 м, то во 2-м и 3-м вариантах она возросла до 1,46 и 1,99 м соответственно при полном водоизмещении 26 000 и 30140 т. При этом дальность плавания 14,2-уз ходом в 3-м варианте возросла с 2600 до 3680 миль, а скорость снизи­лась с 23 до 22,2 уз.

Проект 27 предполагалось завершить к 1 июня 1945 года. Рассмотрение проекта центральным ап­паратом ВМФ намечалось на сентябрь—октябрь.

Результаты рассмотрения проекта нарушили все эти планы. 24 июля крупнейший специалист ВМФ в области теории корабля инженер-контр-адмирал В.Г.Власов препроводил начальнику НТК инженер-контр-адмиралу Н.В.Алексееву докладную записку, в которой аргументированно доказывалась недоста­точность остойчивости линкора проекта 27. Сход­ные соображения содержались, наряду с другими замечаниями, и в заключении НТК по проекту 27, утвержденном его начальником 20 августа 1945 года. Для повышения остойчивости НТК предлагал уста­новить були, обеспечивающие доведение метацентрической высоты при стандартном водоизмещении до 1,63 м и до 1,99 м при полном (вместо соответ­ственно 0,66 м и 1,24 м в 1-м варианте проекта).

14 февраля 1946 года работы по «Петропавлов­ску» решением Оперативного бюро Совнаркома СССР были по настоянию НКСП исключены из пла­на судоремонта на 1946 год. 4 марта ГУК доложи­ло начальнику Главного штаба ВМС о нецелесооб­разности полного восстановления «Петропавловс­ка» по проекту 27 и предложило восстановить его в качестве учебно-артиллерийского корабля, однако и такая менее сложная работа не была принята Ми­нистерством судостроительной промышленности.

31 октября 1946 года главком ВМС Н.Г.Кузне­цов в докладе И.В.Сталину, Н.А.Булганину и А.М.Ва­силевскому просил разрешения не проводить ка­питальный ремонт ряда старых кораблей, включая «Петропавловск», а через год (4 ноября 1947 года) командующий 8-м (Северо-Балтийским) флотом контр-адмирал Ф.В.Зозуля в своем докладе глав­кому ВМС адмиралу И.С.Юмашеву предложил сдать «Петропавловск» на слом. По докладу И.С.Юмаше­ва 29 июня 1948 года министр вооруженных сил Н.А.Булганин принял решение не восстанавливать «Петропавловск», но содержать в строю «в течение 1948—49 гг. в том состоянии, в каком он сейчас на­ходится, используя его для учебных целей».

Между тем после законченного еще в мае 1945 го­да отделения от корпуса поврежденной носовой ча­сти по 38 шп. ниже его основной плоскости оста­лись фрагменты деформированных конструкций, увеличивающие осадку до 12 м. Они были удалены с помощью подводных взрывов только перед са­мой постановкой корабля в док, где он находился с 25 ноября 1947 по 22 апреля 1948 года. В доке были обрезаны все поврежденные конструкции в районе 38—57 шп., а поперечная переборка на 57 шпанго­уте забетонирована (толщина слоя бетона 1 м), чем была надежно обеспечена ее водонепроницаемость. Прочие фильтровавшие воду соединения были зачеканены или заварены.

Приказом главкома ВМС от 29 июля 1948 года корабль был зачислен в отряд учебных кораблей, а 28 ноября 1950 года переклассифицирован в «неса­моходное учебно-артиллерийское судно» и переиме­нован в «Волхов». 22 сентября 1951 года его было приказано числить «несамоходным учебным кораб­лем» 85-й бригады (с декабря 1951 года — 28-й дивизии) учебных кораблей Кронштадтской воен­но-морской крепости.

Вооружение корабля в 1951 году кроме трех ба­шен главного калибра включало 3x1 76,2-мм артустановки типа 34-К, 6x1 37-мм автоматов 70-К и 6x1 12,7-мм пулеметов ДШК, а экипаж составлял 351 че­ловек, в том числе 25 офицеров, 96 мичманов и глав-старшин. Корабль интенсивно использовался для практики и экскурсий учеников учебных отрядов, кур­сантов и студентов. Он был исключен из состава ВМС 4 сентября 1953 года, однако, по некоторым данным, был разобран только в начале 1960-х годов.

Линейный корабль «Октябрьская Революция»

В 1944—1945 годах на «Октябрьской револю­ции» началась установка радиолокационных стан­ций, полученных по ленд-лизу от союзников. При этом были сняты два из трех установленных в 1943 го­ду (взамен четырех 90-см дуговых) 60-см боевых прожекторов МПРЭ-60-3 (с лампами накаливания). К концу 1947 году на линкоре были установлены американская РЛС обнаружения надводных целей SG-1 (дальность обнаружения линкора 230 кб, эс­минца — 160 кб, катера — 50 кб) и английские: РЛС обнаружения воздушных (до 100 миль) и надводных целей типа 281, артиллерийская РЛС типа 284 (с антенной на крыше КДП), а также радиолокацион­ная аппаратура опознавания. В 1953—1954 годах эти станции были заменены на отечественные того же назначения, соответственно, типов «Риф» (с ан­тенной на топе фок-мачты) и «Гюйс-2», сопряженные с аппаратурой опознавания типа «Факел-М». В этот же период были обновлены и средства ра­диосвязи, а также штурманское вооружение.

Попыток провести сколь-либо серьезную модер­низацию «Октябрьской революции» не предприни­малось. К концу 1944 года КБ Балтийского завода разработало проект «зенитного довооружения» корабля, в котором, однако, не предусматривалась ус­тановка каких-либо радиолокационных средств. В июне—июле 1945 года обследовавшая техничес­кое состояние линкора комиссия составила проект ТТЗ на его модернизацию. Предлагалось: довести углы возвышения орудий главного калибра до 45°, за­менить 120-мм казематные орудия спаренными универсальными 130-мм башенными артустановками, а одноствольные 37-мм автоматы 70-К — спарен­ными В-11, в дополнение к англо-американским РЛС общего обнаружения оснастить его находив­шимися в ранней стадии разработки отечествен­ными артиллерийскими РЛС: «Сириус-Б» — для управления огнем главного калибра, «Якорь»—для 130-мм и «Клюз»—для 37-мм калибров. При этом корабль для сохранения остойчивости и обеспече­ния подводной защиты должен был получить були. Последствий эти предложения не имели.

В мае 1946 года Техническим управлением ВМФ был разработан согласованный с Главным штабом ВМФ перечень кораблей, капитальный ремонт ко­торых признавался нецелесообразным. Возглавлял этот список линкор «Октябрьская революция». Его, как и другие попавшие в данный перечень корабли, предполагалось поддерживать в строю текущими ремонтами до полного износа. Тем не менее фи­нансируемые флотом проектные проработки модер­низации линкора велись и в начале 1950-х годов.

В 1942—1947 годах корабль практически не плавал, хотя и состоял с марта 1946 года в эскадре Северо-Балтийского флота, и только с 1948 года пройденные «Октябрьской революцией» за одну кам­панию мили стали исчисляться сотнями и тысячами. В январе 1951 года линкор развил скорость 19,6 уз.

Усиление зенитного вооружения, послевоенная установка радиолокационных систем, обновление средств радиосвязи и навигации привели к суще­ственному увеличению численности экипажа кораб­ля. На 1 июня 1951 года она достигла 1815 чел. (из них 74 офицера, 307 мичманов и главстаршин, 1434 старшин и матросов), то есть возросла по сравне­нию с 22 июня 1941 года в 1,26 раза. Наиболее ост­рой являлась ситуация с размещением старшин и рядовых. Так, в 30 штатных кубриках команды было всего 869 спальных мест, еще 197 мест разверты­валось в казематах и на палубах, а остальные — в помещениях кормовых шпилей, демонтированных торпедных аппаратов и других отсеках. Столь же не­благоприятным было и положение с санитарно-ги­гиеническими помещениями.

С начала 1950-х годов началось постепенное разоружение корабля. В 1950 году были демонти­рованы параваны, в декабре 1954 года сняты все 120-мм орудия, а в феврале 1955 года — 12,7-мм пулеметы. Еще 13 октября 1951 года линкор пере­вели в 85-ю бригаду учебных кораблей, но преоб­разовали в учебный линкор только 24 июля 1954 года. С марта 1956 года корабль находился в подчи­нении Кронштадтской военно-морской крепости. В соответствии с директивой начальника штаба Ленинградского военно-морского района от 10 ап­реля 1956 года, вышедшей во исполнение поста­новления ЦК КПСС и Совета Министров СССР от 17 февраля того же года, линейный корабль «Ок­тябрьская революция» вывели из боевого состава ВМФ и передали в Отдел фондового имущества для разборки на металл. 31 октября 1956 года корабль спустил Военно-морской флаг, а на следующий день был отбуксирован из Кронштадта в Ленинград и по­ставлен у дамбы судоразделочной базы Главвторчермета на Турухтанных островах, где и завершил свою жизнь, прослужив Родине почти 42 года.

Линейный корабль «Севастополь»

«Севастополь» уже с лета 1945 года проводил интенсивную боевую подготовку. В1948 году он был внесен в список кораблей, не подлежащих капиталь­ному ремонту, поддержание которых в строю до пол­ного износа должно было обеспечиваться лишь текущими ремонтами. Как и на «Октябрьской рево­люции», на нем в ходе регулярных ремонтов уста­навливались сначала англо-американские, а затем отечественные РЛС, обновлялась зенитная артил­лерия, а также некоторые другие боевые и техни­ческие средства.

15 мая 1954 года линкор был включен в состав 46-й дивизии учебных кораблей Черноморского флота и 24 июля переклассифицирован в учебный линкор. Во исполнение упоминавшегося постанов­ления от 17 февраля 1956 года приказом главкома ВМФ от 18 августа 1956 года «Севастополь» был исключен из состава ВМФ и сдан в Отдел фондового имущества. Последний советский линкор спустил флаг 30 января 1957 года и завершил свою жизнь на судо­разделочной базе Главвторчермета в Инкермане.