После завершения Гражданской войны флот будущей сверхдержавм Соединенных Штатов Америки впал в глубокую спячку. Бурно росло население страны, стремительно развивалась промышленность, но все процессы роста обходили стороной военно-морские силы. Американцы осваивали недавно завоеванный Дикий Запад, строили первые небоскребы, обогащались и разорялись, но, казалось, совершенно забыли о своих военных кораблях.

Между тем американский флот находился в печальном состоянии. В наследство от Гражданской войны военно-морским силам вновь объединившихся штатов досталось немало кораблей, но их боевая мощь была более чем сомнительной. После громкого успеха «Монитора» в его бою с «Вирджинией» Северные Штаты заложили свыше пяти десятков боевых судсв этого типа самых разных размеров: начиная от речных, водоизмещением в несколько сотен тонн, и кончая такими «гигантами», как «Диктатор» и «Пьюритэн», имевшими более 4000 т. С бортами, возвышавшимися над уровнем воды порой всего на 30—50 см, мониторы времен Гражданской войны оказались опасными кораблями даже в мирное время. Не могло быть и речи о том, чтобы выпустить их в открытое море. Не более боеспособным представлялся и другой широко распространенный класс — разнообразные канонерские лодки. Построенные в основном из дерева, они также предназначались для действий на реках и в прибрежной зоне. Даже когда американцам удавалось создать вполне оригинальные проекты, например «истребители торговли» типа «Вампаноа!» (самые быстрые корабли в мире своего времени), сказывался недостаток опыта: эти крейсера потребляли чудовищное количество угля, машинная установка поглотила более 30% водоизмещения, не оставив даже необходимого минимума для вооружения и команды, не говоря уже о защите. Впрочем, этим кораблям еще повезло: они были закончены. Главным бичом американского флота в 70—80-е годы стала «незавершенка». В разной стадии готовности корабли простаивали на стапелях по два десятка лет! Именно такая судьба постигла мониторы типа «Эмфитрайт» и простоявший со времен Гражданской войны и фактически перезаложенный заново в 1876 году «Пьюритэн».

Между тем «блестящая изоляция Соединенных Штатов подходила к концу. Освоив наконец свой Дикий Запад, американцы обратились в сторону заморских территорий. Но практически все они уже находились под «покровительством» той или иной европейской державы. Более или менее спокойно удалось «оприходовать» только острова Гавайи и Самоа. Попытки отнять какое-нибудь владение Англии или Франции могли закончиться для США однозначно — полным поражением на море. Однако оставался еще один владелец обширной колониальной империи в Западном полушарии, «больной человек» Европы — Испания.

Столкновение молодой агрессивной республики и основательно одряхлевшей монархии было неизбежным: слишком лакомые куски находились намного ближе к Соединенным Штатам, чем к своему номинальному владельцу,— Куба, Пуэрто-Рико, Филиппины... Но для захвата и удержания этих островов необходим был настоящий океанский флот. Дополнительным «раздражителем» выступили крупные латиноамериканские страны — Аргентина и Бразилия, предполагавшие закупить в Европе современные броненосцы и крейсера. Предстояло решить на практике, кто должен стать действительным хозяином обеих Америк — Северной и Южной, а заодно и всех окружающих их морей и океанов.

Для такого благого дела у Конгресса нашлись средства. В 1883 году был выдан заказ на первые два современных крейсера, а Государственным актом от 3 августа 1886 года предусматривалась постройка первых больших боевых кораблей: броненосца «Техас» и броненосного крейсера «Мэн». Все эти приобретения и получили название «Нового флота» — в отличие от остатков наследства времен Гражданской войны.

Тут же выяснилось, что перерыв в четверть века для кораблестроения — вполне достаточный срок для потери большинства навыков проектирования и постройки боевых судов. На конкурс по созданию первого американского броненосца фирмы представили 13 проектов, но, видно, это число в очередной раз оказалось несчастливым. Выбранный в качестве самого лучшего, проект «Техаса» все же страдал многими дефектами. Общая схема расположения повторила строившийся в Англии для Бразилии «Риачуэло», две диагонально расположенные башни главного калибра, шесть пушек среднего калибра в бортовых установках без всякой защиты, короткий броневой пояс по ватерлинии в средней части, закрытый сверху плоской броневой палубой, которая в оконечностях опускалась ниже уровня воды. Но американцам захотелось при очень ограниченном водоизмещении (чуть больше 6000 т) иметь 12-дюймовые орудия. Их удалось установить только два, причем корпус броненосца оказался слишком слабым и даже при одиночных выстрелах испытывал опасные напряжения. Впрочем, стрелять сразу из обоих орудий было вообще едва ли возможно: при выстрелах прямо на нос или на корму дульные газы снесли бы большую часть легких надстроек и мостиков, так что американцы таких опытов не проводили ни в мирное, ни в военное время. Аналогичную схему бронирования и расположения артиллерии имел и «Мэн», классифицированный в качестве броненосного крейсера, хотя ничего «крейсерского» в нем не было; скорее он являл собой просто слабый броненосец. Этот странный корабль пробыл в строю очень недолго, но сослужил американца, неплохую службу: таинственный взрыв в Гаване, отправивший его на дно, дал повод к началу победоносной для них войны с Испанией.

Но если с проектом самих кораблей американцам (скорее менее, чем более) удалось справиться, то гораздо хуже дело обстояло с артиллерией. Для создания крупнокалиберных орудий во все времена требовалась заметная культура производства и главное — опыт, который в этой области трудно заменить теоретическими рассуждениями. Американские пушки первого поколения имели малые начальные скорости снаряда (и следовательно, плохо пробивали броню противника), а также очень медленно стреляли. Их двенадцатидюймовка на практике давала выстрел только раз в 10 минут. Ничуть не лучше было и 13-дюймовое орудие, предназначавшееся для последующих броненосцев.

Новые корабли класса «Индиана» стали своеобразной точкой поворота в развитии боевого судостроения в США. Создав в лице «Техаса» и «Мэна» неудачные копии с не очень удачных прототипов, изобретательные американские инженеры вполне резонно решили идти своим собственным путем. Стране нужен сильный боевой флот, значит, надо строить максимальное количество броненосцев, которые и определяют мощь эскадр в бою. Сами же броненосцы должны быть очень сильно защищенными, по возможности практически неуязвимыми для снарядов противника, чтобы сохранить свою возможность какести ему удар. В качестве «ударной силы» лучше иметь орудия как можно более крупного калибра и в возможно большем количестве. Все остальные факторы — скорость хода, дальность действия, мореходность — были сочтены второстепенными. Так родился истинно американский броненосец: жизненные части его обычно имели самую мощную броню в мире на свое время, сильно вооруженный (по крайней мере, «на бумаге»), не очень скоростной, и... содержащий немало различных, сразу не заметных дефектов.

Таким дефектом у «индиан» был низкий борт. При нормальной нагрузке в носу он едва превышал три метра, а приняв полный запас топлива, броненосцы этого типа заливались водой уже при небольшом волнении. Бронирование по ватерлинии оставалось неполным, хотя максимальная толщина пояса достигла 18 дюймов. Выше толстого главного пояса располагался 102-мм верхний, защищавший надводный борт от фугасных снарядов среднего калибра. Броневая палуба в оконечностях имела скосы к бортам и достигала солидной толщины. Вообще защита выглядела мощной и хорошо продуманной, чего нельзя сказать о средствах нападения. 330-мм орудия в огромных плоских башнях страдали теми же недостатками, что и первые американские 12-дюймовки. Кроме того, сами установки не были сбалансированы (ось вращения не совпадала с центром тяжести) и стрельба при их вращении затруднялась до последней крайности. Все эти недостатки отчетливо проявились «в деле», обследование поврежденных и выбросившихся на берег после битвы у Сантьяго испанских кораблей показало, что ни один из 47 выпущенных 330-мм снарядов не попал в цель!

Американцы хорошо сознавали и другую слабость вооружения своих броненосцев. В то время как англичане, французы, русские и в особенности немцы постоянно наращивали число скорострельных орудий среднего калибра (120—152 мм), на «индианах» таковыми можно считать только четыре шестидюймовки (всего 2 на борт), да и то с большой натяжкой. Надежной работы механизмов добиться так и не удалось, и американские пушки обеспечивали лишь половинную скорострельность по сравнению с вооружением, изготовленным на заводах Армстронга и Круппа. Сознавая слабость вспомогательной артиллерии, конструкторы броненосцев США пошли на оригинальный шаг, введя промежуточное вооружение из 8 восьмидюймовых (203-мм) орудий. Они помещались попарно в четырех бронированных башнях, расположенных в 6 метрах выше ватерлинии. Восьмидюймовки обладали достаточно большой для своего времени скорострельностью, а их снаряды (весившие 118 кг) в случае необходимости можно было подавать вручную, чему придавалось большое значение, поскольку гидравлические приводы башен и электрические — подач, также были «сырыми» и часто выходили из строя. В общем, 203-мм орудия составляли основную силу «индиан».

Недостаточную мореходность в носовой части попытались устранить на следующем проекте — броненосце «Айова». Длинный полубак занимал 2/3 корабля, защищая носовую башню от волнения. Схема защиты в основном повторяла опробованный на «индиане» удачный вариант, но пояс был длиннее на 12 метров, хотя и несколько тоньше. Орудийные установки главного калибра наконец-таки стали сбалансированными, и в них вновь появились 12-дюймовки. Башни промежуточного 203-мм калибра отодвинули дальше к бортам, чтобы обеспечить большие углы обстрела. По-прежнему слабой оставалась вспомогательная артиллерия: четыре 6-дюймовки заменили на шесть 102-мм пушек в надежде на их более высокую скорострельность, но их снаряд мог разве лишь поцарапать вражеский броненосец. Зато «Айову» можно назвать, по американским меркам, скоростным броненосцем: на испытаниях он развил чуть больше 17 узлов.

Американские идеи в создании броненосцев так и не удалось всерьез проверить на деле. В главном сражении кспано-американской войны — бою при Сантьяго — участвовали «Айова», «Техас», «Орегон» и «Индиана». «Промежуточный» 203-мм калибр на первый взгляд себя оправдал: из 219 выпущенных восьмидюймовых снарядов 12 попали в испанские корабли, дав наибольший процент попаданий среди всех калибров. А вот защиту броненосцев проверить так и не удалось, поскольку ответный огонь оказался настолько слабым и неточным, что в американские броненосцы попало всего несколько мелкокалиберных снарядов.

Самый первый из броненосцев «Нового флота», «Техас», первым же и завершил свою карьеру. В 1911 году его переименовали в «Сан-Маркое», поскольку название самого большого штата понадобилось для строившегося в это время дредноута, и использовали в качестве цели при проведении серии очень важных испытаний. Результаты обстрела крупнокалиберными бронебойными снарядами подвигли американцев на создание своей системы бронирования, получившей название «американской», о чем мы в свое время еще расскажем.

Остальные первенцы «Нового флота» просуществовали довольно долго. Вплоть до 1-й мировой войны они входили в состав боевых эскадр; сразу после ее окончания «Индиана» и «Массачусетс» получили маловразумительное обозначение: «Броненосец береговой обороны № 1 и № 2». На самом деле их использовали в качестве плавучих целей на маневрах флота в 1920 и 1921 годах. Более интересная судьба ожидала «Орегон». На протяжении долгих 17 лет он красовался на рейде Портленда в качестве плавучего музея. Наконец в конце 1942 года его решили продать на слом; с броненосца уже сняли все надстройки и внутренние переборки корпуса, когда вид большой пустой бронированной «коробки» навел штабистов флота на мысль использовать эти остатки в качестве неуязвимого штурмового транспорта. В июле 1944 года, загруженный доверху боеприпасами, бывший «Орегон» взяли на буксир и включили в состав сил, предназначенных для высадки на остров Гуам. Новоявленный транспорт благополучно пересек половину Тихого океана и удачно выполнил свою миссию. Но конец ветерана был близок. Его мощная броня не могла защитить от такого «противника», как погода. Тайфун, налетевший на открытую и необорудованную гавань, основательно потрепал беспомощный корпус, который вскоре после войны сдали на слом.

«Айова» подверглась модернизации в 1909 году, когда предпринималась попытка улучшить ее 12-дюймовые установки; заодно вместо бесполезной мелкой артиллерии установили дополнительно четыре 102-мм орудия. В таком виде корабль просуществовал до 1919 года, когда послевоенная «чистка» флота переклассифицировала его в «броненосец береговой обороны № 4». Как легко догадаться, его ждала та же судьба, что и предшествующие «нумера»: затонуть под огнем собственных собратьев на учениях. Но «Айове» выпала участь стать первым радиоуправляемым кораблем-целью. Для большей автоматизации в качестве топлива нефть заменила уголь. Бывший линкор мог выполнять 9 команд, что заметно оживляло артиллерийские стрельбы по движущейся и маневрирующей мишени. К столь совершенной игрушке относились по возможности бережно, стреляя по кораблю снарядами без взрывчатки, но в конце концов 650-килограммовые «чемоданы» с новых дредноутов настолько разворотили старый корабль, что в 1926 году его пришлось сдать на слом.