Начинав войну против Сербии, Австро-Венгрия рассчитывала быстро подавить сопротивление этой маленькой страны, отрезанной от своей великой союзницы России и потому лишенной возможности получать от нее вооружение и боеприпасы. Уверенность австрийцев основывалась на том, что в их распоряжении находилась сильнейшая речная флотилия, господствовавшая на Дунае. Но уже 23 октября 1914 года, когда австрийский монитор «Темес» проходил мимо острова Грабовец на Саве, под ним раздался сильнейший взрыв, вспучивший всю палубу и сбросивший за борт правую носовую башню. Артиллерийские расчеты обеих носовых башен погибли, в погребах боезапаса вспыхнул пожар - и корабль быстро пошел на дно. Командир монитора и командующий флотилией спаслись чудом: дверь боевой рубки в момент взрыва оказалась открытой и ее не заклинило. Два месяца спустя австрийская флотилия - караван барж с буксиром и несколько вооруженных кораблей — наткнулась ниже Железных ворот на мощное минное поле, защищенное вооруженными сербскими пароходами, и была вынуждена повернуть вспять.

Вот таким образом в конце 1914 года выяснилось, что русское оружие все-таки попало в Сербию, которая благодаря этому сумела перекрыть Дунай на коротком участке по границе с Румынией. А это отрезало Австро-Венгрию и ее союзницу Германию от дружественных им Болгарии и Турции.

Тогда немцы потребовали, чтобы румынское правительство в качестве ответной меры на пропуск русских военных кораблей в Сербию, пропустило австро-венгерские корабли вниз по Дунаю. Румыны ответили отказом, утверждая, что вверх по Дунаю проходили не военные, а вооруженные коммерческие суда Русско-Дунайского пароходства. Стремясь помочь союзной державе выйти из затруднительного положения, русские дипломаты посоветовали румынскому правительству закрыть вопрос, интернировав два находившихся в то время в пределах Румынии русских катера «Кинжал» и «Сабля». Чтобы все это соответствовало уже сделанному заявлению, катера задним числом исключили из списков флота и официально передали Русско-Дунайскому пароходству. А спустя полтора года после того, как Румыния объявила войну Германии, Австро-Венгрии и Турции, «Кинжал» и «Сабля», созданные некогда специально для Амура, вошли в состав русской Дунайской флотилии...

Серийный выпуск малых речных судов, ставших, по сути деле, первыми в мире бронекатерами, был начат в России еще в 1903 году. Разрабатывая планы обороны Приморья и Уссурийского края, русское командование решило создать «подвижную оборону» на реке Амур. Ее основой должны были стать десять небронированных канонерских лодок типа «Орочанин» (см. «М-К» № 1 за 1985 г.), а поскольку им надлежало контролировать огромный водный район, к каждому решили прикрепить в качестве посыльного судна быстроходный артиллерийский катер.

Требования заказчика к этим кораблям сводились к тому, чтобы при полуметровой осадке они развивали скорость не менее 16 узлов, имели артиллерию и противопульную броню и умещались на железнодорожных платформах. Создать скоростные и достаточно остойчивые катера при столь малой осадке, высоком расположении центра тяжести и ограниченной ширине корпуса, продиктованной требованиями железнодорожной перевозки, оказалось непросто. Многие заводы, в частности Балтийский, даже не стали участвовать в конкурсе, хотя и нуждались в получении новых заказов. В конце концов предложение Морского министерства принял Путиловский завод: 3 августа 1907 года был заключен контракт на постройку десяти посыльных судов для Амурской военной флотилии — «Штык», «Пуля», «Кинжал», «Пистолет», «Рапира», «Палаш», «Копье», «Сабля», «Шашка» и «Пика».

Двухлетние напряженные разработки убедили путиловцев, что при соблюдении всех требований заданная скорость недостижима. Главное управление кораблестроения согласилось снизить контрактную скорость до 15 узлов, и осенью 1909 года все посыльные суда были сданы Особой комиссии по организации прибрежной обороны. Головной корабль серии - катер «Штык» - оставили на Балтике для всесторонних испытаний, а остальные девять по железной дороге доставили в поселок Ко-куй и включили в состав Амурской флотилии.

В 1912 году русское Военное ведомство рассматривало вопрос о создании флотилии канонерских лодок на озерах Финляндии, и оно с интересом отнеслось к предложению английской фирмы «Торникрофт». Дело в том, что в 1911 году Турция заказала ей 22 малые канонерские лодки (97) для преследования контрабандистов на мелководных реках и в прибрежных зонах Средиземного и Красного морей и Персидского залива. Но фирма успела поставить Турции лишь девять бронекатеров: из-за осложнившихся дипломатических отношений английское правительство наложило арест на остальные строившиеся корабли. Торникрофт предложил их русскому Военному ведомству. По ряду характеристик они уступали катерам типа «Штык». Но Торникрофт просил за каждый катер всего по 30 тыс. рублей («Штык» же стоил 83 тысячи!). А кроме того, английские 37-мм автоматические пушки оказались более эффективными в борьбе с открытыми и быстродвижущимися целями, чем 76-мм пушки русских катеров, предназначенные для стрельбы по закрытым целям на больших дистанциях. Впрочем, вопрос о приобретении торникрофтовских катеров вскоре отпал, поскольку надобность в озерной флотилии миновала.

Однако через четыре года русское командование поняло, какую огромную пользу в сухопутных операциях могут принести бронекатера, способные перебрасывать войска и высаживать десанты даже в условиях осенней распутицы и бездорожья, а также оказывать огневую поддержку войскам. И в 1916 году Военное ведомство заказало акционерному обществу металлических и судостроительных заводов «Беккер и К°» в Ревеле девять бронированных речных канонерских лодок (98), предназначенных для действий на реках, озерах и в закрытых бухтах.

Эти корабли, прототипом для которых послужили бронекатера Амурской военной флотилии, вступили в строй уже после Октябрьской революции и прошли боевое крещение в годы гражданской войны, действуя в составе советских речных и озерных флотилий.

Онежская флотилия, созданная в июне 1918 года решением Военного совета Северного участка отрядов завесы и Петроградского оборонительного района, должна была вести боевые действия на Онежском и Ладожском озерах. Здесь к началу 1919 года сложилась весьма напряженная обстановка.

Белофинская «добровольческая» армия и войска англо-американских интервентов создали угрозу окружения частей Красной Армии между озерами и нанесения совместного удара по Петрограду с востока навстречу двигавшимся с нарвского направления войскам Юденича. Готовясь к этой операции, белофинны создали на северном побережье Ладожского озера в Сердобле (Сортавала) флотилию из 17 вооруженных пароходов и катеров и сильный авиационный отряд из 20 гидросамолетов.

Советское командование стремилось всеми средствами усилить Онежскую флотилию. В частности, в нее вошли все корабли и суда расформированной Волхово-Ильменской флотилии. К весне 1919 года под красным флагом на Онеге было уже более 30 кораблей и судов, в том числе четыре бронированные речные канонерские лодки, построенные в Ревеле по заказу бывшего русского Военного ведомства. В Волхово-Ильменской флотилии они числились под номерами: № 1 («Интернационал»), № 2 («Коммунист»), № 5 («Пролетарий») и № 9 («Спартак»), а в Онежскую вошли как сторожевые корабли под номерами с первого по четвертый.

Боевые действия в межозерье начались 22 апреля 1919 года, когда войска противника перешли в наступление и стали теснить наши части, создавая угрозу Лодейному полю и Мурманской железной дороге. Завязались упорные бои. И тогда была задумана смелая операция, которая в итоге привела бы к изменению стратегической обстановки в Карелии в пользу Красной Армии, а затем и к полному разгрому белофиннов.

Части 19-й стрелковой дивизии, двигаясь вдоль восточного берега Ладожского озера, нанесли мощный удар по находившейся в глубине вражеской обороны Видлице, где располагалась глазная база противника. Одновременно Онежская флотилия высадила там десант. Это совместное наступление сухопутных войск м флота в июне 1919 года вошло в историю гражданской войны под названием Видлицкой операции. В ней народу с другими кораблями флотилии деятельно участвовали сторожевые корабли № 1, 2 и 4. Они охраняли десантные суда во время перехода, поддерживали артиллерийским огнем высадку десантов, подавляли батареи и живую силу противника. Видлицкая, а затем и другие операции гражданской войны, подтвердили высокую боевую ценность таких бронекатеров.

Следует отметить, что эффективность легких быстроходных судов в речных и прибрежных баталиях была оценена в России еще накануне первой мировой войны. Острая потребность в таких судах побудила русское командование уже в конце 1914 - начале 1915 годов перебросить на запад восемь из десяти амурских бронекатеров. "Палаш", «Пистолет», «Пуля» и «Шашка» попали на Балтику. Здесь их 76-мм пушки заменили на 47-мм, и на протяжении всей войны они использовались в шхерах в качестве сторожевых катеров. В апреле 1918 года белофинны захватили их в Або (Турку), но ввести в строй так и не смогли; русские экипажи успели привести катера в полную негодность.

«Кинжал», «Рапира», «Сабля» и "Штык" были направлены на Черное море. Здесь русское командование, используя дружественный нейтралитет Румынии, деятельно помогало Сербии организовать оборону дунайского побережья. Вверх по Дунаю переправляли русские тяжелые орудия, прожекторы, мины и торпеды. Прибывавшие тем же путем специалисты помогали сербам устанавливать боновые и минные заграждения, а также артиллерийские и торпедные береговые батареи. Ниже Железных ворот на сербском Дунае было размещено сильное минное заграждение, защищаемое вооруженными пароходами. Сюда же намечалась направить и амурские бронекатера - в противовес австро-венгерским сторожевым.

Австро-Венгрия, создавая Дунайскую флотилию, наряду с мониторами раз pаботалa и сторожевые бронекатера нескольких вариантов. Прототипом для них послужил экспериментальный катер «в», созданный в 1904—1905 годах, Усовершенствовав его, будапештские судостроители в 1906 году сдали флоту первый речной бронекатер «в» водоизмещением 36,5 т. Он был вооружен двумя 8-мм пулеметами. Четыре дизеля по 100 л. с. обеспечивали ему скорость 14 узлов. Толщина броневой палубы составляла 4 мм. В 1907 году австрийцы заказали английской фирме «Ярроу» два более легких и быстроходных катера «е» и «f» водоизмещением 15 т, с двумя пулеметами и более основательным бронированием (борт и рубка 5 мм, палуба 2 мм). Tpи бензиновых двигателя суммарной мощностью 350 л. с. сообщали катерам скорость до 22,25 узла.

В 1909 году после успешных испытаний всех трех катеров в Будапеште были заложены еще два 15-тонных катера "g" и «h», а в Люстенау - два 39-тонных катера «с» и «d». Последние, представлявшие собой дальнейшее развитие катера «в», при том же вооружении имели уже броневой пояс толщиной 5 мм и палубу толщиной 3 мм; два дизеля по 309 л. с. каждый позволяли им двигаться со скоростью 14 узлов.

Так же, как и армия России, повышенный интерес к речным бронекатерам проявила сухопутная армия Австро-Венгрии, которая в 1913—1914 годах заказала 27-тонный катер «Линц» для сторожевой службы на озере Гарда и 14-тонный катер «Гизелла» для использования на Дунае.

Вступив в войну с восемью бронекатерами («е» был исключен из списков в 1913 году), австрийцы в первые же месяцы потеряли три корабля этого класса: «d» м «g» были уничтожены своими командами в Панкове 9 сентября 1914 года, а «с» потоплен сербской артиллерией у Белграда 15 мая 1915 года. Это побудило Австро-Венгрию приступить к срочной постройке речных бронекатеров.

Так, в 1915 году в Будапеште сошел на воду два патрульных катера «i» и «k» («Фогас» и «Щука»). При водоизмещении 60 т и мощности двух паровых машин тройного расширения 800 л. с. они достигали скорости 12 узлов и вооружались одним 66-мм орудием и двумя 8-мм пулеметами. Борта и рубки защищала 5-мм, а палубу - 4-мм броня. В 1916 году в строй вступили четыре катера «l». «m», «n» и «о» («Вельс», «Барш», «Компо» и «Виза»). Это были сравнительно крупные корабли водоизмещением 133 т, с двумя турбозубчатыми агрегатами мощностью 1200 л. с., развивавшие скорость 15 узлов. Они имели солидное бронирование (пояс 8 мм, палуба 6 мм, рубка 10 мм) и мощное вооружение - четыре 66-мм зенитки и четыре 8-мм пулемета. Наконец, в 1918 году построили еще два корабля, которые можно было отнести к классу катеров лишь условно: при водоизмещении 140 т и мощности турбин 1400 л. с. они имели скорость 16 узлов и были вооружены двумя 75-мм орудиями и шестью 8-мм пулеметами. Бронирование катеров «р» и «q» («Штор» и «Лахс») тоже усилили: пояс и рубку до 10 мм, палубу до 6 мм. Одновременно австрийское командование заказало в 1918 году несколько малых речных бронекатеров (99).

В первый период войны эти катера использовались преимущественно на Дунае, но позднее их стали перебрасывать на Адриатику в состав так называемой лагунной флотилии, на озеро Гарда, а с марта 1918 года на Черное море. После войны крупные бронекатера были переданы Венгрии, малые же достались Чехословакии (8 единиц) и Польше (5 единиц).

Что касается амурских бронекатеров под русским флагом, попавших на Черное море, то их 1 мая 1918 года захватили немцы в Севастополе; один из них передали Турции, остальные в 1919 году оказались на Каспии в составе белогвардейской флотилии. Дальнейшая судьба их неизвестна.

«Пика» и «Копье», оставшиеся на Амуре, участвовали в гражданской войне на Дальнем Востоке. «Копье» в 1920году был уведен японцами на Сахалин, а в 1925 году возвращен Советскому Союзу. После капитального ремонта оба катера снова сошли в состав ВМФ, участвовали в боях на КВЖД осенью 1929 года и в разгроме японской Квантунской армии в августе 1945-го. Лишь в 1954 году после почти полувековой службы эти замечательные корабли были исключены из списков флота.