Здесь приведен перевод статьи (с незначительными сокращениями) из филадельфийской газеты «Philadelphia Inquirer Wednesday» от 1 ноября 1899 года, посвященная торжествам по поводу спуска крейсера «Варяг» на верфи Крампа в Кенсингтоне (Kensington, Philadelphia). Надеемся, что этот маленький экскурс в историю события более чем 100-летней давности, поможет почувствовать ту атмосферу торжественности, которая царила на этом празднике.
Церемония на верфи оказалась замечательна своей внушительностью и блеском
Необыкновенно внушительным был спуск на воду крейсера русского Императорского флота «Варяг», состоявшийся на верфи «William Cramp & Sons Ship and Engine Building Company». Священники ортодоксальной греческой церкви (так в то время в США называли православную церковь в противоположность католической - от ред.) в великолепном облачении благословили эту громаднейшую стальную структуру, и, вместо обычной в таких случаях бутылки шампанского, борта крейсера окропило нежное разбрызгивание святой воды. Вокруг двух священнослужителей, проводивших службу, сгруппировалась блестящая группа офицеров русской Императорской армии и флота, а также много знатных граждан.
Погода этого дня не соответствовала торжественности церемонии. Вместо хорошего ясного неба, с каким обычно назначаются дни для спуска на воду больших кораблей, в этот раз к верфи надвигалась с северо-востока воющая темная буря и хорошо заметный ливневый дождь. Это заставило всех присутствующих леди спрятать под макинтошы их прекрасные наряды, что лишило публику удовольствия созерцать их великолепие, но зато добавило к блеску парадных мундиров военных искрящиеся блики капель начинающегося дождя.
Громадный корабль был подготовлен к церемонии первого погружения в воду, украшен флагами различных расцветок, развешенных на тросах, натянутых между флагштоками и специально сооруженными временными мачтами. Центром флажных украшений стал русский военно-морской флаг, развевающийся на высоком флагштоке. Хорошо был заметен также и большой заводской флаг, со словом «Cramp's» в центре, поднятый на временной фок-мачте. Прямо на уровне ее передней подпоры была размещена трибуна для гостей, украшенная полотнами цветов Соединенных Штатов и России. В соответствии с русской официальной просьбой допуск к трибуне был несколько ограничен - насколько это позволяло торжество церемонии, поэтому мистер Крамп решил не сооружать большую трибуну, общепринятую в подобных случаях. Соответственно количество официальных приглашений на церемонию было достаточно сильно ограничено, однако задолго до спуска на месте собралась громадная толпа народа, желающая попасть на верфь и прилагающая немалые усилия для выполнения своего желания. Большой наряд полиции препятствовал проникновению на территорию завода без приглашений, что вызвало много недовольства среди толпы.
Для совершения обряда крещения корабля был устроен импровизированный алтарь. Это был большой стол, укрытый дорогими тканями с ручными золотыми и белыми вышивками. Он был заставлен красивыми канделябрами, урной со святой водой и великолепным драгоценным православным крестом. Исполнявшие службу Преподобные служители отец Александр Хотовицкий и отец И. Зотиков, оба из Нью-Йорка, были одеты в великолепные одеяния белого шелка, шитые золотом и украшенные желтым шелком. В первой половине 10-го часа оба священника поднялись на платформу, сопровождаемые несколькими помощниками из числа русских матросов в форме регулярного Российского флота. К этому времени к трибуне подошли приглашенные гости, до этого собравшиеся в офисе компании. Среди присутствующих можно было видеть многих знатных господ, это граф Кассини, генерал Д. Т. Мертваго, второй секретарь русского посольства А. Зеленый, атташе М. Рутковский, атташе П. Рождественский, генерал J. W. Foster, генерал G. В. Williams, адмирал Crowninshield, капитан 1-го ранга Щенснович, капитан 1-го ранга Черниговский, полковник В. А. Алексеев, ст. инженер А. Фронцкевич, капитан 1-го ранга В. Петров, полковник М. Бархоткин, капитан 1-го ранга В. Бэр и т. д. (Далее перечислено большое количество присутствующих вместе с членами их семей, включая большое число русских офицеров. Из них здесь названы только некоторые - от ред.).
Еще до сбора на трибуне гостей и приглашенных произошло первое небольшое смещение корпуса крейсера. И корабельным кузнецам и спусковым рабочим, опасавшимся новых смещений, пришлось быстро искать укрытие прямо под ярко красным громадным корпусом. Тогда оба священника начали службу, громко и звучно произнося речитатив молитв. Первые же их слова были услышаны русскими офицерами, и те в продолжение всей церемонии стояли со снятыми головными уборами. Перед трибуной и в нескольких местах, где проходила служба священников были расставлены русские моряки, некоторые из которых присоединили свои голоса к песнопениям молитв. После прочтения необходимых молитв священники пошли с каждого борта корабля от носового тарана, опрыскивая святую воду на красную сталь. Но еще в середине их ритмичного скандирования заработали кувалды в руках мускулистых корабельных рабочих, так как началось заключительное движение корабля по стапелю. Клины были выколочены, и стало заметно дрожание борта корабля на скулах, которое передавалось от киля по днищу. События быстро наращивались. Были удалены задержки у самого киля, и огромный корпус замер перед разгоном на спусковых салазках. «Разбегайся» («Cut away») раздалась команда. И две команды рабочих, в каждой по четыре старых и наиболее опытных плотника, стали рубить толстые опоры башмака - колодки, на берегу удерживающей салазки от движения. Сотрясения колебали корабль, и, наконец, он стал двигаться. От насаленных спусковых дорожек стал подниматься дым, но уже вскоре корма корабля плавно закачалась на воде, то сильно погружаясь в волны, то всплывая над ними. А затем и весь корпус оказался в водах Делавэра. Все это сопровождалось непрекращающимися гудками и сиренами паровых свистков всех находящихся в Кенсингтоне кораблей, которые приветствовали рождение своего собрата. Приветственными криками и развевающимися вымпелами и флагами на обоих берегах реки горожане сопровождали всю церемонию, а когда нос корабля плавно погрузился в воду, и, таким образом, весь корпус оказался на плаву шум с берегов стал просто оглушительным.
А корабль тем временем уже подхватило течение и стало сносить вниз. Однако буксиры были наготове, и начали быстро отводить корпус к причалу. Путь лежал против течения реки, и уже тогда изящные линии корпуса и вспучившиеся волны у форштевня создали впечатление необыкновенно быстрого хода. А ведь именно это и ожидает будущий крейсер. Ведь согласно контракту он на испытаниях должен развить 23 узла в час (так в тексте статьи - от ред.) в течение непрерывных двенадцати часов.